Толкование Откровения Св. Иоанна Богослова
Выбрать шрифт:
1. И явилось на небе великое знамение – жена, облеченная в солнце; под ногами ее луна, и на голове ее венец из двенадцати звезд.
Все известныне толкователи единодушно считают, что жена, облеченная в солнце, означает христианскую Церковь. На голове ее венец из двенадцати звезд, которые означают учение Апостольской Церкви:
Андрей Кесарийский:
«Под женою, облеченною в солнце, некоторые всецело разумели Пресвятую Богородицу, потерпевшую еще прежде, чем познан был ее Божественный Сын. Но как Господь наш родился задолго перед сим, то великий Мефодий, считая сказанное несоответствующим Владычнему рождению, принимает жену за Святую Церковь. Не следует считать под вновь рождаемым Самого Христа, ибо задолго до Откровения Иоаннова исполнилась тайна воплощения Божественного Слова. Иоанн же пророчествует о будущем. Итак сама необходимость заставляет признать, что болящая и рождающая искупленных есть Церковь... которая оделась солнцем правды Христом... глава ея увенчана венцом Апостольских догматов и добродетелей» [ Слово 11, Глава 33 ] [1].
С.А.Зеньковский:
«В легенде о Белом Клобуке были... принадлежащие перу папы Иннокентия III сравнения церковной власти с солнцем и государственной власти с луной» [2].
То есть можно предположить, что в 12-ой главе Откровении говорится об учении Церкви о «Симфонии» властей. При этом, солнце над головой жены символизирует власть священства, а луна по ее ногами означает сияние царской власти. Так в 12-ой главе Откровения символически говорится о «священстве и царстве» или об отношениях Церкви и государства перед концом мировой истории.
2. Она имела во чреве и кричала от болей и мук рождения ... ... ... И родила она младенца ... ... ...
О Церкви, рождающей в муках, пишет также Апостол Павел: «Дети мои, для которых я снова в муках рождения, доколе не изобразится в вас Христос!» (Гал. 4: 19), а «младенцем» Ипполит Римский считает Слово Божие или Логос, то есть учение Церкви:
Ипполит Римский:
«Под образом жены, облеченной в солнце, весьма ясно показывает Иоанн церковь, облеченную в Слово Отчее, сияющее паче солнца. Тем, что на главе ея венец от звезд двоюнадесяте, указывает на двенадцать апостолов, через коих основана церковь. И во чреве имущи вопиет болящи, и страждущи родити, это значит, что не перестанет церковь рождать от сердца Слово, гонимое в мире от неверных. И роди, говорит, сына мужеска, иже имать упасти вся языки, т. е. церковь всегда рождая мужеское и совершенное Отроча Божие – Христа, проповедуя Бога и человека, учит сему все народы» [3].
В.С.Соловьев писал в 1885 году:
«В одном разговоре Достоевский применял к России видение Иоанна Богослова о «жене, облеченной в солнце и в мучениях хотящей родить сына мужеска»: жена – это Россия, а рождаемое ею есть то новое Слово, которое Россия должна сказать миру. Правильно или нет это толкование «великого знамения», но новое слово России Достоевский угадал верно» [4].
Эта тема нашла отражение в «Дневниках писателя» Федора Достоевского. Отвечая на критику А.Градовского знаменитой «Речи о Пушкине», которую произнес Ф. М. Достоевский 8 июня 1980 года на заседании Общества любителей российской словесности, Ф. М. Достоевский писал:
Ф. М. Достоевский:
Скажут опять: «Если так мало исповедников великой идеи, то какая в ней польза?» А вы почему знаете, к какой это пользе в конце концов приведет? До сих пор, по-видимому, только того и надо было, чтоб не умирала великая мысль. Вот другое дело теперь, когда что-то новое надвигается в мире повсеместно и надо быть готовым... Да и дело-то тут вовсе не в пользе, а в истине. Ведь если я верую, что истина тут, вот именно в том, во что я верую, то какое мне дело, если бы даже весь мир не поверил моей истине, насмеялся надо мной и пошел иною дорогой? Да тем то и сильна великая нравственная мысль, тем-то и единит она людей в крепчайший союз, что измеряется она не немедленной пользой, а стремит их в будущее, к целям вековечным, к радости абсолютной.
Чем соедините вы людей для достижения ваших гражданских целей, если нет у вас основы в первоначальной великой идее нравственной? А нравственные идеи только одни: все основаны на идее личного абсолютного самосовершенствования впереди, в идеале, ибо оно несет в себе все, все стремления, все жажды, а, стало быть, из него же исходят и все ваши гражданские идеалы. Попробуйте-ка соединить людей в гражданское общество с одной только целью «спасти животишки»? Ничего не получите, кроме нравственной формулы: «Каждый за себя, а Бог за всех». С такой формулой никакое гражданское учреждение долго не проживет, г-н Градовский» [5].
В черновых вариантах к этому месту из «Дневника писателя» Ф.М.Достоевского можно свтретить такие слова:
Ф. М. Достоевский:
Ужасно остроумно, только вы тут передернули. Вы верно не дочитали Апокалипсис, г-н Градовский. Там именно сказано, что [после] во время самых сильных несогласий не Антихрист, придет Христос и устроит царство Свое на земле (слышите, на земле) на 1000 лет. Тут же прибавлено: блажен, кто участвует в воскресении первом, то есть в этом царстве. Ну вот в это время, может быть, мы и изречем то слово окончательной гармонии, о котором я говорю в моей Речи. Вы [удивитесь моему мистицизму] опять скажете, что это фантастично, закричите, что это уже мистика. А не суйтесь сами в Апокалипсис, не я начал, вы начали» [6].
Предсказание Достоевского, что «новое слово» Россия должна сказать миру, тесно переплетается с предсказанием Апокалипсиса о болаговествовании «Вечного Евангелия» в конце мировой истории: «И увидел я другого Ангела, летящего по средине неба, который имел вечное Евангелие, чтобы благовествовать живущим на земле и всякому племени и колену и языку и народу; и говорил он громким голосом: убойтесь Бога и воздайте Ему славу, ибо наступил час суда Его; и поклонитесь Сотворившему небо и землю, и море и источники вод» (Откр. 14: 7).
Прот. Сергий Булгаков:
Естественно возникает вопрос, что же есть это Евангелие вечное и как оно относится к Четвероевангелию, данному Церкви? Есть ли это новое откровение, дополняющее или раскрывающее это последнее? Трудно ответить на этот вопрос с окончательной уверенностью. Можно лишь сказать, что Четвероевангелие неотменимо, ибо содержит в себе нерукотворный образ Христа и Его учение. Однако самое его восприятие не заключено в неподвижности, но, напротив, оно по-новому раскрывается во все времена истории вместе с жизнью человечества во Христе. Оно есть не буква, но дух. Оно дано не одному только времени, но всем временам, оно сверхвременно и в этом смысле вечно. Мало того, оно принадлежит жизни не только этого, но и будущего века. Однако понимать Евангелие только как книгу, хотя бы даже и книгу книг, но все же одну из книг, к которой могут присоединиться еще другие книги, хотя бы новозаветные, даже Апокалипсис, в известном смысле едва ли правильно. Не правильнее ли усвоять Евангелию в известном смысле единственность и абсолютность и даже весь Новый Завет вместе с Ветхим рассматривать как истолкование Евангелия? Последнее притом даже не ограничивается писанным словом, но включает и все новое предание и разумение церковное, всю жизнь Церкви во Христе и со Христом. И, во всяком случае, значило бы умалять св. Четвероевангелие, если рядом с ним и помимо него допускать еще какое-то новое Евангелие (пятое?), доселе неведомое. Это значило бы признать какую-то недостаточность Евангелия, что невозможно. Но это вечное Евангелие всегда читается внове и по-новому в жизни как отдельного человека, так и всей Церкви. Думается, что именно это – не больше, но не меньше – знаменуют здесь слова Ангела об Евангелии вечном, воспринимаемом в духе пророческом, не мертвящем, но животворящем.
Однако это новое откровение св. Евангелия в вечности его истины относится к его восприятию, связанному с приближением конца и надвигающегося суда, и он будет произведен на основании Евангелия. Ангел взывает ко всему человечеству, как тем, которые способны слышать это благовестие, так и не способны к тому: «убойтесь Бога и воздайте Ему славу, ибо наступил час суда Его, и поклонитесь Сотворившему небо и землю и море и источники вод». Наступление суда будет неожиданным, ибо «как молния исходит от востока и видна бывает даже до запада, так будет пришествие Сына Человеческого» (Мф. 24: 27) во внезапности своей, когда «пошлет Ангелов Своих с трубою громогласною, и соберут избранных Его от четырех ветров, от края небес и до края их» (31). Как же соединить эту внезапность наступления суда Христова с теми предварениями его, о которых говорится в Откровении? Очевидно, здесь нет противоречия, поскольку то и другое относится к разным планам бытия... Гораздо труднее ответить здесь на другой вопрос, который есть и общий вопрос всего Апокалипсиса: как произойдет и будет воспринято предварение Ангела, открывающего вечное Евангелие, в общем контексте истории, в жизни мира? Можно спрашивать себя, как мир заметит это явление Ангела, как он услышит его голос, оглушаемый своими собственными голосами, трескотней, шумом и своими собственными громами? Как имманентность его, разомкнувшись, даст место трансцендентности вестника небес? На это нет у нас и не может быть ответа иного как веры: э т о - б у д е т, явится ли оно как новое духовное самосознание, которое, зародившись у одних, распространится и на других, к тому избранных, чтобы сделаться вселенским, охватить весь христианский мир. Или это будет новое пророческое Откровение, мы не знаем. Но во всяком случае то будет духовное событие, которое доселе еще не наступило, однако пришествия его мы чаем. Без него мир не может созреть к своему концу, причем оно явится единовременно и действием Духа Божия, силы Христовой в мире, а вместе и ответственным постижением человечества, «синергизмом»...Таково знамение приближения конца через созревание к тому исторического христианства, согласно Откровения Иоанна. То будет поклонение Творцу неба и земли, моря и источников вод, соединенное с благоговением и страхом Божиим, а также и славословием Его в приближении часа суда Его» [7].
Но, если «новое слово России», о котором писал Достоевский, является словом пророчества о скором втором пришествии Господа Иисуса Христа, о чем говорит и летящий по небу Ангел: «Убойтесь Бога и воздайте Ему славу, ибо наступил час суда Его...» (Откр. 14: 7), то это «новое слово» должна сказать Церковь в конце мировой истории в лице двух свидетелей Откровения: «И дам двум свидетелям Моим, и они будут пророчествовать тысячу двести шестьдесят дней» (Откр. 11: 3). И это же говорится в 12-ой главе Откровения: «Жена имела во чреве и кричала от болей и мук рождения ... И родила она младенца ... » (Откр. 12: 2, 5).
Епископ Петр писал в 1885 году:
«Иоанн видел Ангела, летящего по небу, вероятно, держащего в своей руке развернутый свиток, и показывающего его всем народам. Ангел здесь не означает собственно Ангела, потому что Ангел не учит Евангелию, но – проповедника Евангелия, служителя Церкви. Ангел вообще значит вестник или посланник, которому Богом поручено исполнить какое-нибудь дело. В этом смысле и св. Иоанн Предтеча, пр. Аггей и другие служители Божий называются Ангелами (Мал. 3: 1; Агг. 1: 13; Ис. 44: 26; Мат. 13: 41). Потому и здесь под Ангелом подразумеваются проповедники Евангелия, которым поручено служение примирения людей с Богом (2 Кор. 5: 18, 20). Этот Ангел летел по небу. Это значит, что служители Божии обращаются в виду у всех, поставлены на видном, почетном месте, публично отправляют должность в Церкви, так чтобы все могли видеть их» [8].
3. И другое знамение явилось на небе: вот, большой красный дракон с семью головами и десятью рогами, и на головах его семь диадем.
«Большой красный дракон» называется здесь «диаволом и сатаною» (Откр. 12: 9), а «диадема» – венец царской власти. Семь голов и десять рогов дракона встречаются также «на звере багряном, преисполненном именами богохульными, с семью головами и десятью рогами» (Откр. 17: 3). Поэтому очевидно, что большим красным драконом является царство багряного зверя в 17-ой главе Откровения, то есть царство антихриста. Из толкования станет ясно, что это царство – СССР.
4. Хвост дракона увлек с неба третью часть звезд и поверг их на землю.
Андрей Кесарийский:
«Под сим разумеется нечто двоякое: или первое его падение с неба... увлекшее на землю преступивших с ним Ангелов, или ... движение хвоста [дракона], отвлекающее от небесного мудрования нетвердых [людей], которые после просвещения во Святом Крещении образно названы звездами» ( Слово 11, Глава 33 ) [9].
Впрочем, о ниспадении с неба третьей части всех Ангелов из Библии ничего не известно, а в приложении к истории XX века, «третья часть звезд» означает мировую систему социализма, которая вместе с Китаем составляла в XX веке третью часть населения всей Земли.
4. ... ... ... Дракон сей стал перед женою, которой надлежало родить, дабы, когда она родит, пожрать ее младенца.
Сергий Булгаков:
«Противостояние жене дракона выражает общую мысль о том, что Церковь находится в прямом и ожесточенном борении с драконом и «древним змием», самим сатаной, который выступает во всеоружии вместе с земными державами» [10].
Но раньше мы пришли к заключению, что под рождением женою младенца следует понимать проповедь двух свидетелей о скором втором пришествии Господа Иисуса Христа. А значит, и слова Откровения: «Дракон сей стал перед женою, которой надлежало родить, дабы, когда она родит, пожрать ее младенца»,– повторяют слова предыдущей главы Откровения: «И когда кончат они свидетельство свое, зверь, выходящий из бездны, сразится с ними, и победит их, и убьет их, и трупы их оставит на улице великого города, который духовно называется Содом и Египет, где и Господь наш распят» (Откр. 11: 7, 8), где та же мысль и идея выражены помимо образов в прямых словах пророчества.
5. И родила она младенца мужеского пола... ... ...
Андрей Кесарийский:
И роди сына мужеска. – В лице крещаемых церковь непрестанно рождает Христа, как, по Апостолу, в них изображаемого даже до полного возраста Христова (Еф. 4: 13). – Мужеского пола сын – это чада церкви...» ( Слово 11, Глава 33 ) [11].
Толковая Библия:
«И теперь, в наше время, Церковь рождает сынов – мужей, но они при среднем уровне благочестия не так заметны. В последнее же время при возрастании нечестия, при усилении антихристианства, они должны будут выделиться не только перед нечестивыми, но и перед благочестивыми, и вследствие усиленной борьбы особенно усовершатся и прославятся в добродетелях» [12].
То есть «мужеский пол младенца» указывает мужской пол двух свидетелей Откровения, как это пишет Апостол Павел: «И пророки пусть говорят двое или трое, а прочие пусть рассуждают. Если же другому из сидящих будет откровение, то первый молчи. Ибо все один за другим можете пророчествовать, чтобы всем поучаться и всем получать утешение. И духи пророческие послушны пророкам, потому что Бог не есть Бог неустройства, но мира. Так бывает во всех церквах у святых. Жены ваши в церквах да молчат, ибо не позволено им говорить, а быть в подчинении, как и закон говорит. Если же они хотят чему научиться, пусть спрашивают о том дома у мужей своих; ибо неприлично жене говорить в церкви» (1 Кор. 14: 29-35).
5. ... ... ... которому надлежит пасти все народы жезлом железным.
Толковая Библия:
«Нравственная сила таких святых людей будет столь велика, что может быть уподоблена железному жезлу пастыря, пасущему народы» [13].
Здесь нужно принять во внимание, что в Откровении встречается не один, а два жезла, а именно – золотой и железный. О золотом жезле сказано: «Говоривший со мною имел золотую трость для измерения города... и стену его измерил во сто сорок четыре локтя, мерою человеческою, какова мера и Ангела» (Откр. 21: 15, 17), то есть той самой тростью, о которой говорит Иоанн: «И дана мне трость, подобная жезлу, и сказано: встань и измерь храм Божий и жертвенник, и поклоняющихся в нем» (Откр. 11: 1). То есть золотая трость служит для измерения истинной веры. Поэтому власть ее не простирается на язычников: «А внешний двор храма исключи и не измеряй его, ибо он дан язычникам: они будут попирать святой город сорок два месяца» (Откр. 11: 2). Таким образом, золотой жезл является символом власти первосвященника.
М.В.Зызыкин:
«Жезл – символ пастырской власти, вручавшийся царем [Патриарху перед интронизацией в Константинополе в XIV веке – Авт.], был из золота и драгоценных камней» [14].
Напротив, «железный жезл» является символом царской власти, которая принадлежит Сыну Божию Иисусу Христу: «Я помазал Царя Моего над Сионом, святою горою Моею; возвещу определение: Господь сказал Мне: Ты Сын Мой; Я ныне родил Тебя; проси у Меня и дам народы в наследие Тебе и пределы земли во владение Тебе; Ты поразишь их жезлом железным; сокрушишь их, как сосуд горшечника» (Пс. 2: 6-9), и в 19-ой главе Откровения: «Из уст же Его исходит острый с обоих сторон меч, чтобы им поражать народы. Он пасет их жезлом железным; он топчет точило вина ярости и гнева Бога Вседержителя. На одежде и на бедре Его написано имя: Царь царей и Господь господствующих» (Откр. 19: 15, 16), а также Апостол Павел: «А затем конец, когда Он передаст Царство Богу и Отцу, когда упразднит всякое начальство и всякую власть и силу; ибо Ему надлежит царствовать, доколе низложит всех врагов под ноги Свои» (1-е Кор. 15: 24, 25).
Но Иисус говорит в Откровении, что этот железный жезл будет дан одному человеку: «Кто побеждает и соблюдает дела Мои до конца, тому дам власть над язычниками, и будет пасти их жезлом железным; как сосуды глиняные, они сокрушатся, как и Я получил власть от Отца Моего. И дам ему звезду утреннюю. Имеющий ухо (слышать) да слышит, что Дух говорит церквам» (Откр. 2: 26-29). А Церковь должна узнать его по особому дару пророчества, который он получит от Господа: «Ибо свидетельство Иисусово есть дух пророчества» (Откр. 19: 10). «И дам ему звезду утреннюю. Имеющий ухо (слышать) да слышит, что Дух говорит церквам» (Откр. 2: 28, 29).
Апостол Петр пишет, что «звезда утренняя» означает способности понимания пророчеств Апокалипсиса: «И притом мы имеем вернейшее пророческое слово; и вы хорошо делаете, что обращаетесь к нему как к светильнику, сияющему в темном месте, доколе не начнет рассветать день и не взойдет утренняя звезда в сердцах ваших. Зная прежде всего то, что никакого пророчества в Писании нельзя разрешить самому собою. Ибо никогда пророчество не было произносимо по воле человеческой, но изрекали его святые Божии человеки, будучи движимы Духом Святым» (2-е Петра 1: 19-21). Поэтому очевидно, что Иисус говорит здесь (Откр. 2: 26-29) не просто о царской власти, а о божественной теократии:
М.В.Зызыкин писал в 1931 году:
Церковь есть видимая форма Царства Христова, осуществляющая его на земле, которой предназначено обнять весь мир (Map. 16, 15-16; Me. 28, 19-20; Лук. 24, 47; Иoaн. 20, 23) она – царство не от мира сего (Иоан. 18, 36). Она – особая сфера, где развиваются отношения человека к Богу (Mф. 22, 21; Лук. 20, 25); церковная власть при духовном характере ее полномочий состоит не во властительстве и господстве, свойственных земной власти, а в служении (Mф. 20, 25-27; Марк. 9, 35).
Из Mф. 28, 18-20; Лук, 22, 19; Мф. 18, 18; Иоан. 20, 21-23 ясно, что Апостолы и, в лице их, преемники получили не Боговластие, а только полномочия духовной власти – учить, священствовать и пастырски управлять. Но эти полномочия несравнимы с властью Богочеловека. Иисус Христос, совершив дело нашего спасения через тройственное служение (пророчества, первосвященничества и царства), дал Апостолам право распоряжаться средствами спасения, и отсюда их духовная власть над людьми; Апостолы представители священноначалия, а не Боговластия. Из полноты Иерархической власти (духовной) Апостолов выделились последовательно степени иepapxии: диакона, пресвитера и Епископа. Иисус Христос основал на земле духовную теократию или благодатное царство, для освящения и спасения падшего человечества; Христос остается Главой этого благодатного духовного царства.
Но одновременно еще есть власть Христа по Божеству, как промыслительное действие Вседержителя, господствующая над всем миром, в том числе и над языческим Кесарем, который не терял своей власти от введения христианства. В силу этой власти Богочеловек есть Глава всех народов, Царь царствующих. Он владеет человеческими царствами и дает их кому хочет (Дан. 2, 21), поставляет царей над народами, управляет через них земными царствами (Прит. 8, 15), назначает через них других начальников (Рим. 13, 1-2; 1 Петр. 2, 13-14). Этот способ промышления Божественного совершается естественным образом, и здесь воля Божия невидимо управляет человечеством. Это господство не есть то, что называется теократическим посредством. В ветхозаветной теократии Бог управлял еврейским народом непосредственно через Своих чрезвычайных избранников, которые провидели планы Творца. Это было сверхъестественное промышление Бога о народе, ибо Бог непосредственно руководил через Своих избранников.
Теократическое управление Божие в Ветхом Завете являлось сверхъестественным способом Промышления Божьего о Еврейском народе через избранников – бывших непосредственным орудием Его воли, о котором упоминает книга Иисуса Навина 1, 1 и след. Отличительным признаком этой теократии является то, что лица эти являются прямым орудием Божества, находящимся в непосредственном общении с Богом. Помимо этого Промышление Божие о мире совершается и естественным образом, и в этом именно порядке власть Богочеловеческая простирается и на всякую светскую власть; об этом Промышлении говорит Дан. 2, 21, что Бог владеет человеческими царствованиями и дает их кому хочет, ставит царей над народами, управляет через них земными царствами (Прит. 8, 15) и назначает через них других начальников (Рим. 13, 1-2; 1 Петр. 2, 13-14). Воля Божия здесь невидимо действует на волю отдельных людей и правителей, так что видимый источник власти есть воля последних; через посредство их Божественная воля управляет человечеством, а не непосредственно, как в Ветхозаветной еврейской теократии. Теперь царей называют избранниками Божиими, органами Божественнаго Провидения, которое достигает через них тех или других целей, но это не означает теократическаго в собственном смысле; Божественнаго мироправления. Беря отношение вечнаго царства Богочеловека к светскому земному владычеству, мы признаем, что земная власть сама по себе Божественнаго происхождения (в смысле промыслительном), и потому не требуется особого посредства для сообщения ей Божественнаго права. Верно то, что государственная власть по роду своих действий и по происхождению совершенно независима от власти духовной, и их отношение может быть только свободным нравственным... Но надо всегда различать эти два царства: в вечном царстве Иисус Христос – Царь хотящих и нехотящих, язычников и иудеев, а во втором Он царствует над верными и добровольно Ему повинующимися.
Христианство, признавая закон светской языческой власти, оказывает влияние на природу этой власти, стремится пересоздать ее по христианскому идеалу, указывая ей истинную цель и назначение. Этому не противоречит утверждение, что земная власть сама по себе Божественна. Земная власть, благодаря грехопадению людей, извращается и в ее употреблении, и нередко в самом способе ее приобретения. В виду грехопадения и явилась необходимость христианства. Власть мужа над женой несомненно Божественного установления; такой она признается и в христианстве (1 Кор. 14, 34); при этом самое главенство, получавшее в язычестве превратный характер, возводится к высшему идеалу главенства Христа над Церковью (Еф. 5, 22-24). Христианство не только признает власть родителей над детьми, но указывает и назначение этой власти (Еф. 6, 1-4). Так и в отношении к государству. Есть в христианском государстве господство, но не во имя своей силы, а во имя общего блага, понятого согласно учению Церкви. Христианство обновляет извратившее свое назначение государство нравственными началами, ибо первоначальное Божественное происхождение власти не исключает ни злоупотребления власти, ни незаконности способов ее получения. Языческий кесарь и до христианства имел законную власть, но христианство очищает и перерождает языческие элементы этого института. В царском помазании не получается царская власть от Бога, она лишь освящается и исполняется особых даров благодати для того, чтобы в действии своей власти быть орудием Божественного Промысла. Этот акт не указывает на права светского господства духовной Иepapxии, но обязывает государя быть преданным сыном Церкви и верным служителем дела Божия.
Существуют две независимые сферы, отличные друг от друга: одна, в которой развиваются отношения в Церкви, как Божественном учреждении, непосредственно установленном Богочеловеком, другая, в которой развиваются гражданские отношения. Первую сферу Церковь стремилась выделить из государственных отношений, и государство признало Божественные права Церкви, независимо от него полученные, и рядом с языческим государством стала Церковь Христова, которая нашими канонистами (Заозерский, Бердников и Никон) и определяется, как самостоятельное учреждение. Христиане были лояльными гражданами, но церковные обязанности ставили выше государственных и, при столкновении, жертвовали, по предписанию Апостолов, правами государства в пользу Церкви (Деян. 5, 29). «Должно повиноваться Богу более, нежели человекам». В этих словах основа духовного превосходства Церкви над государством. Своим изречением: «Воздайте Кесарево Кесареви и Божие Богови» Иисус Христос разделил две сферы – гражданскую и духовную, и тем положил конец той теократии, которая была религиозным идеалом Израиля. Иисус Христос уничтожал лишь внешние средства, какими осуществлялся идеал ветхозаветной теократии, но не самый теократический идеал. В Церкви Христовой есть теократия чисто духовная. Здесь Святой Дух невидимо наставляет через пастырей, но здесь нет чрезвычайных избранников, которые осуществляли бы цели и намерения Божии средствами государственными. Церковь стремится, чтобы ее члены в общественной жизни служили и Кесарю и Богу, т. е. осуществляли христианские идеи правды, но делает это чисто духовными средствами, путем нравственного воздействия и влияния. В этом различии средств, которыми призывается действовать Церковь, есть существенная разница между официальным католическим пониманием симфонии и православным» [15].
Разделение служения в царстве Иисуса Христа на священство и царское достоинство нашло отражение и в Откровении Иоанна: «Иоанн семи церквам, находящимся в Асии: благодать вам и мир от Того, Который есть и был и грядет, и от семи духов, находящихся перед престолом Его, и от Иисуса Христа, Который есть свидетель верный, первенец из мертвых и владыка царей земных. Ему, возлюбившему нас и омывшему нас от грехов наших Кровию Своею и соделавшему нас царями и священниками Богу и Отцу Своему, слава и держава во веки веков, аминь» (Откр. 1: 4-6). «... ... и соделал нас царями и священниками Богу нашему; и мы будем царствовать на земле» (Откр. 5: 10). А в предыдущей главе говорилось, что согласно пророка Захарии и толкования Ефрема Сирина два свидетеля Откровения имеют разное помазание и служение, из которых один помазан на царство, а другой на священство. А значит, каждому из них по отдельности вручаются жезлы – золотой и железный, потому что железный жезл является символом царской власти, а золотой жезл – символ власти первосвященника. И, таким образом, очевидно, что «младенцем, которому надлежит пасти все народы жезлом железным», (Откр. 12: 5) является один из двух свидетелей Откровения, о котором сказано: «Кто побеждает и соблюдает дела Мои до конца, тому дам власть над язычниками, и будет пасти их жезлом железным; как сосуды глиняные, они сокрушатся, как и Я получил власть от Отца Моего. И дам ему звезду утреннюю. Имеющий ухо (слышать) да слышит, что Дух говорит церквам» (Откр. 2: 26-29). А значит, к нему относится пророчество Даниила:
Книга пророка Даниила, глава 12:
Толкование этих слов пророчества Даниила первым дал прозорливый старец иеросхимонах Авель, в миру крестьянин Василий Васильев (1757-1841), который известен своими пророчествами царскому дому Романовых. Он предсказал судьбу всех будущих императоров вплоть до мученической кончины царя Николая II в результате «отречения России от своего Богопомазанника», а также две мировые войны и «великое страдание России в XX веке от безбожного ига за отступление русского народа от Православия» (Подробнее об Авеле и его пророчествах можно прочитать, например, в книге «РОССИЯ перед Вторым Пришествием, издание Свято-Троицкой Сергиевой лавры, 1993, стр. 114-123, см. также «Литературная Россия», N 37 за 11.09.1992, стр. 14; «Земщина» N 67, 1992 год, «Житие преподобного Авеля прорицателя», Коломна, 1995 год.).
Авель считал, что великий князь Михаил из пророчества Даниила означает последнего русского царя, который «на малое время перед кончиной мира» восстановит в России Самодержавие царской власти. Имя Михаил он понимал символически, а в разговоре с императором Павлом Первым Авель назвал и само это имя:
– Невозможное человекам, возможно Богу,– ответствовал Авель,– Бог медлит с помощью, но сказано в Писании, что подаст ее вскоре и воздвигнет рог спасения русского. И восстанет в изгнании из дома твоего Князь Великий, стоящий за сынов народа своего. Сей будет Избранник Божий, и на главе его благословение. Он будет един и всем понятен, его учует самое сердце русское. Облик его будет державен и светел, и никто не скажет: «Царь здесь или там», но: «это – Он». Воля народная покорится милости Божией, и он сам подтвердит свое призвание... Имя его троекратно суждено в истории российской. Два Тезоименитых уже были на Престоле, но не Царском. Он же воссядет на Царский, как Третий. В нем спасение и счастье Державы Российской. Пути бы иные сызнова были на русское горе...
И чуть слышно, будто боясь, что тайну подслушают стены дворца, Авель нарек самое имя. Страха темной силы ради, имя сие да пребудет сокрыто до времени...» [16].
Впрочем, не только Авель, но многие святые старцы в России в XIX веке предвидели падение Самодержавия и связывали судьбу России с приближением «кончины мира». Архиепископ Феофан (Быстров 1872-1940) суммировал пророчества, полученные им от старцев способных предвидеть будущее.
Архиепископ Феофан Полтавский писал в 1930 году:
«Вы меня спрашиваете о ближайшем будущем и о грядущих последних временах. Я не говорю об этом от себя, но то, что мне было открыто старцами. Приход Антихриста приближается и уже очень близок. Время, разделяющее нас от его пришествия, можно измерить годами, самое большее – десятилетиями. Но перед его приходом Россия должна возродиться, хотя и на короткий срок. И Царь там будет избранный Самим Господом. И будет он человеком горячей веры, глубокого ума и железной воли. Это то, что о нем нам было открыто. И мы будем ожидать исполнения этого откровения. Судя по многим знамениям, оно приближается; разве что из-за грехов наших Господь отменит его, и изменит Свое обещание. Согласно свидетельства слова Божия, и это тоже может случиться» [17].
Схимонаху Антонию (Чернову), душеприказчику и келейнику владыки Феофана, принадлежит следующая запись слов архиепископа Феофана: «Владыку Феофана спрашивали: «Будет ли последний Русский Царь Романовым?» На что архиепископ от себя уже отвечал: «Он не будет Романовым, но по матери он будет из Романовых, он восстановит плодородие Сибири...» [18].
Эти идеи нашли развитие в работах многих авторов Русской Православной Церкви второй половины XX века:
Архимандрит Константин (Зайцев) (1962):
«Восстановление Российской монархии не есть проблема политическая. Парадоксально может это звучать, но в настоящее время реальным политиком может быть только тот, кто способен проникать в мистическую сущность вещей и событий. Только духовное возрождение России может вернуть ее миру. Поскольку в прошлом мы стали бы искать уроков, светлых знамений, духовных руководителей для создания нашего будущего, наша мысль должна обращаться не к политическим вождям, как бы велики ни были в прошлом их заслуги. [...] Не поможет нам и уход в древнюю Москву. [...] Есть только один вождь, способный нам вернуть Россию – тот, который положил ее начало, в облике Святой Руси утвердив Российское великодержавие: Владимир Святой! Россию надо "крестить". Только наново крещеная Русь может снова стать Православным Царством. Возможно ли это новое рождение духовное? В этом – вопрос бытия России, как Исторической Личности, которая известна нам из истории и которая кончила свою внешнюю, государственно-организованную жизнь с падением Трона ее Царей. Другого пути восстановления Исторической России нет. И это – проблема не только наша, русская. Это и проблема мировая, вселенская. Ибо от того или иного решения ее зависит и судьба мира, точнее говоря, зависит вопрос о возрасте мира и о близости наступления Восьмого Дня» [20].
(1970): «Восстановление Православного Царства представимо только в плане некоего Сверх-Чуда покаянного перерождения русского народа, и это в такой силе и в таком масштабе, который позволил бы Богу счесть Апостасию несостоявшейся, чем открыта была бы новая эра жизни на земле, а тем самым и всего Космоса, в его целом» [21].
(1970): «Вне всецело-покаянного обращения к Богу всякая мысль о нашем будущем оказывается прожектерством, самое благонамеренное направление мысли силой вещей превращающим в риторику и мечтательство только отвлекающие от единственно возможного направления воли истинного христианина с момента возникновения Апостасии. Это распространяется даже на такое явление как Православное Царство! "Монархизм", "легитимизм", как таковые, есть риторика и мечтательство, поскольку они получают, в условиях Апостасии, самостоятельную ценность: так отвлекается лишь сознание верующих от единственного доброго пути. Как мы не так давно отмечали, есть основания предполагать, что иные старцы высокого духовного подъема предрекали восстановление России. Такое упование для нас всех законно. Но что может оно нам дать, если не одно только большое устремление к Богу, как во имя спасения души своей, так и во имя умножения и усугубления этой же направленности сознания у других русских людей! Все остальное было бы именно прожектерством, только оттесняющим и заглушающим единственно действенное в условиях Апостасии направление сознания – покаянное обращение к Богу» [22].
Архиепископ Аверкий, Сиракузский и Троицкий:
«Самая идея монархии, в возвращении к которой, как исторической форме государственного управления России, многие справедливо видят спасение, свята и дорога нам не сама по себе, а лишь постольку, поскольку она имеет опору для себя в нашей Православной Вере и Церкви. Поскольку Царь наш – Царь Православный, как и поется в нашем старом государственном гимне; поскольку он не формально и официально только, а и на самом деле является первым сыном и, вместе с тем, высоким Покровителем и Защитником Православной Веры и Церкви; поскольку он действительно – Помазанник Божий...» [23].
А.Тускарев (1993):
«Известны пророчества, некоторых святых о восстановлении на Руси Православного Царства на малое время перед самым воцарением антихриста. Но, как указывают архим. Константин, иером. Серафим (Роуз), возможность эта не безусловна, а условна, т. е. может осуществиться лишь при наличии минимума духовно пригодного человеческого материала – людей, способных к покаянию, живой вере, подвигу. Для церковного сознания очевидно, что восстановление такого Царства возможно только чудесным действием Божиим. Никакие монархические партии, земские и национальные соборы, учредительные собрания и прочие потуги человеческие сами по себе системы зла преодолеть не смогут и такого Царства нам не создадут. Они лишь могут выдвинуть формально "легитимных" кандидатов, но в условиях контроля всех сфер жизни системой зла эти кандидаты неизбежно окажутся связанными с системой, и потому, фактически, лжецарями. Для церковного сознания неприемлема конституционная монархия "кирилловская", на гвардейском мундире которой все еще торчит красный бант "февраля", как красовался он на груди самого Вел. Кн. Кирилла, изменившего Государю в числе первых. Но не вызывает доверия и «народная монархия» Солоневича, лишенная духовного понимания нашего великодержавия. [...] Для последней брани с антихристом нужен муж, сочетающий в себе горячую веру равноапостольного Константина, непоколебимое мужество великого Феодосия, государственную мудрость и богословскую прозорливость благоверного Юстиниана, самоотвержение Царя-Мученика Николая. И "легитимность" такого Царя должны удостоверять не всенародное избрание и не ссылки на «закон о престолонаследии», а муж «в силе и духе Илии», – пророк Божий, который, как Самуил, укажет, несомненно, избранника Божия. Под предводительством такого Царя, как и авторитета церковного («епископа внешних дел Церкви») и стоящего над различными юрисдикциями, мог бы быть собран законный собор Русской Церкви, а затем и земский собор Русской земли. Подобно тому, как всегда бывало в истории Церкви, собор под председательством такого Царя очистил бы иерархию от отступников, объединил бы все здоровые силы из всех ныне разделенных ее юрисдикций. Этого не может сделать какой-либо посторонний для Русской Церкви авторитет, например, Константинопольский Патриарх или какой-нибудь Собор Восточных Патриархов. Сейчас очевидно, что это будет лжесобор из подобранных апостасийных членов, контролируемых системой зла. Свят. Игнатий (Брянчанинов) писал, что только духоносные мужи могут исправить что-либо в Церкви. Итак, если возставит нам Господь Своего пророка, который ясно возвестит нам волю Божию и укажет Его избранника – будет у нас Царство Православное «на малое время последнее во еже оградити Церковь Свою». Но этого мы должны желать, это гласно исповедовать и об этом молиться, предавая, разумеется, исполнение прошения на волю Божию» [24].
Протоиерей Валентин Асмус (1994):
«Ключевое слово для ответа на вопрос о власти Царя в Церкви – Православие. Поскольку Царь, как и любой другой христианин, мог впасть в ересь, оставалась возможность оспаривать ею церковные полномочия: учение о Царе именно поэтому не стремились сформулировать с полной определенностью, как учение о епископах, митрополитах и Патриархах. Если последние впадали в ересь, это было поправимо, поскольку они были подконтрольны Царям. Право Царя Православного на руководящее влияние во всех сферах церковной жизни: в юрисдикции, в учении, в богослужении – не оспаривалось. Условные события церковной истории – Вселенские Соборы – также немыслимы без царского предводительства. Так созидалось великое тысячелетнее здание христианства. Когда разразился кризис христианства, обезумевший народ изгнал зодчего. В наступившей мгле у многих ослабло зрение, и стали думать, что можно обойтись и без него. Но посмотрите внимательно: с храма сорвана крыша, выбиты окна и ходит пронизывающий ветер, задувающий свечи, а по стенам во многих местах пошли зловещие трещины. Если не будет призван к зиждительному служению тот, кто определен для того Богом, придется окончательно оставить высокоторжественный византийско-московско-петроградский собор и разбрестись по разным храминам, во все большей изоляции от мира и во все большем отчуждении разных направлении и "юрисдикции". Конечно, все доброе не от нас, но Божий дар. А дары даются не равнодушным, а просящим. Чтобы просить, нужно понимать, чего ты просишь. Нужно приникать к источникам нашей истории и не судить о ней по легкомысленным наветам историков-публицистов двух последних веков» [25].
Архиепископ Иувеналий (Тарасов) писал в 1996 году:
«...Наша история трагична, но, к счастью, небезнадежна. Без малого восемь десятилетий Господь ведет Россию сквозь огненную пустыню великих страданий, как вел Он некогда Свой народ сквозь пески Синая в землю обетованную. Мистический исход этого безмерно трудного и долгого пути может быть только один: прославление или погибель. Причины наших несчастий, конечно, не в происках внешних врагов, которые всегда были, есть и будут пользоваться нашей слабостью, разобщенностью или беспечностью. Мы сами виновны в том, что случилось с Россией. Признать это нелегко, но только осознание греха и страх перед Божьим Судом приводит к раскаянию. Только осмысление ошибок дает возможность не повторить их впредь. Россия немыслима без Православия. От Византии вознесся дух русский. Константинополь – Царственный град, в котором утверждался наш Символ веры, отдал Москве честь столицы Православного Царства, Третьего Рима. Дряхлеющей Империей Ромеев нам было завещано беречь это Царство как Божий дар, как преграду на пути распространения зла во вселенной. И что же? Вместо того, чтобы хранить сокровище Российской Короны, мы увлеклись пагубными учениями, зломудриями времени, богопротивными заблуждениями еретиков. Русские люди в большинстве своем отвергли Божий замысел о себе, стали слишком заботиться о нуждах Европы и Запада вообще; "европейничанье" сделалось болезнью русской жизни. [...] Дошло до того, что многие отреклись от веры отцов – Православия; в моду вошел католицизм, страшнейшая из всех ересей. Гром грянул... Но, как и восемьдесят лет назад, Россия больна, Отечество пленено грехом. Покаялись ли мы в убийстве Царя и многих невинных соотечественников, в вероотступничестве, в измене религиозно-национальному идеалу? [...] Угроза растворения Святого Православия в невиданном ранее соединении всех ересей, под маской которого скрывается облик зверя, нависла над Церковью. Вот он – результат «невинного европейничанья», утраты национальной памяти, предательства Священного дела предков, дела созидания Святой Руси без оглядки на Запад или Восток. Итог духовной деградации, нравственного падения, потери собственных славянских ориентиров и целей перед лицом грядущей в мир всепланетарной диктатуры антихриста, – оправдание собственного малодушия и бездействия. [...] В сложившейся крайне тяжелой, критической ситуации, когда встает вопрос о самом бытии России и русского народа, когда стремительно приближается время наступления Восьмого дня, вспомним о том, что мы – православные русские люди, что мы – народ Божий, мы – наследники тысячелетней Великой России, Державы святости, Креста и Воскресения. И других наследников нет. [...] Может быть есть еще время властно приостановить гибельное всесмешение культур и религий, народов и государств, из хаоса которого явится в мир князь тьмы. Если с Божьей помощью мы не сделаем этого – дни мира сочтены... Господь наш силен восстановить Россию в былом духовном величии и чистоте. Оставим беззаконие вчерашнего о дня; и Бог из пустыни выведет наш измученный, исстрадавшийся, но духовно окрепший народ в землю обетованную, в те мистические полчаса спокойствия и тишины пред концом всего, о которых таинственно предсказано в Откровении. «...Господь помилует Россию. Пред концом будет рас цвет. И Царь в России будет, избранный Самим Господом. Он будет человеком горячей веры, глубокого ума и железной воли – это то, что нам о нем открыто»,– свидетельствует предание святых старцев. Но еще раз скажу: Царя у Бога нужно вымолить, его надо заслужить. Его воцарение надо готовить постом, молитвой, словом и делом» [26].
М.В.Зызыкин:
«Не царю или князю времени вверена Церковь, строители которой были Божественные Апостолы, принявшие лицом к лицу в Таинстве Тела и Крови Христовой чистое и верное единение» (I, 555) Но, если внутренние церковные дела – обязанность Епископов-строителей Церкви, то забота о внешнем положении Церкви – долг царя: «Самая главная обязанность царя – забота о Церкви, ибо владение царя никогда не может быть прочно утверждено и быть благоденственным, когда не установлено твердо положение его матери – Церкви Божией, ибо Церковь Божия, всеславнейший царь, есть твоя мать, и, если ты обязан почитать мать природную, родившую тебя, то ты тем паче должен любить твою духовную мать, которая возродила тебя в Св. Крещении и помазала тебя на царство елеем и харизмой радования» [28].
Об этом же подробнее говорится в статьях М.В.Зызыкина «Царская власть», Архимандрита Константина Зайцева «Чудо русской истории», Антона Тускарева «О христианской государственности», Митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна «О будущем русского народа», а также в статье Олега Платонова «Возрождение монархической идеологии», которые можно найти в разделе Книжное обозрение.
Так, в свете этого представления, обретают свое значение слова Откровения Иоанна: «И родила жена младенца мужеского пола, которому надлежит пасти все народы жезлом железным; и восхищено было дитя ее к Богу и престолу Его» (Откр. 12: 5),– где жена, облеченная в солнце – это Русская Православная Церковь, а рождаемый ею «младенец мужеского пола, которому надлежит пасти все народы жезлом железным» – это Великий Князь Михаил из пророчества Даннила, который является также одним из двух свидетелей Откровения. А значит, к нему относятся другие слова Спасителя: «Кто побеждает и соблюдает дела Мои до конца, тому дам власть над язычниками, и будет пасти их жезлом железным; как сосуды глиняные, они сокрушатся, как и Я получил власть от Отца Моего. И дам ему звезду утреннюю. Имеющий ухо (слышать) да слышит, что Дух говорит церквам» (Откр. 2: 26-29).
«И будет вождь его из него самого, и владыка его произойдет из среды его; и Я приближу его, и он приступит ко Мне; ибо кто отважится сам собою приблизиться ко Мне? – Говорит Господь,– В последние дни уразумеете это» (Иер. 30: 21-24).
5. ... и восхищено было дитя ее к Богу и престолу Его.
Эти слова повторяют другие слова Откровения, где та же мысль и идея выражены помимо образов в прямых словах пророчества: «И когда кончат они свидетельство свое, зверь, выходящий из бездны, сразится с ними, и победит их, и убьет их, и трупы их оставит на улице великого города, который духовно называется Содом и Египет, где и Господь наш распят. И многие из народов и колен, и языков и племен будут смотреть на трупы их три дня с половиною и не позволят положить трупы их во гробы. И живущие на земле будут радоваться сему и веселиться, и пошлют дары друг другу, потому что два пророка сии мучили живущих на земле. Но после трех дней с половиною вошел в них дух жизни от Бога, и они оба стали на ноги свои; и великий страх напал на тех, которые смотрели на них. И услышали они с неба громкий голос, говоривший им: взойдите сюда. И они взошли на небо на облаке; и смотрели на них враги их» (Откр. 11: 7-12). То есть восстановление в России «на малое время» Самодержавия власти царя-помазанника завершится его смертью и воскресением.
Русский философ И. А. Ильин:
«Это есть великая иллюзия, что «легче всего» возвести на Престол законного Государя. Ибо законного Государя надо заслужить сердцем, волею и делами. Мы не смеем забывать исторических уроков: народ, не заслуживший законного Государя, не сумеет иметь его, не сумеет служить ему верою и правдою и предаст его в критическую минуту. Монархия не самый легкий и общедоступный вид государственности, а самый трудный, ибо душевно самый глубокий строй, духовно требующий от народа монархического правосознания. Республика есть правовой механизм, а монархия есть правовой организм. И не знаем мы еще, будет ли русский народ после революции готов опять сложиться в этот организм. Отдавать же законного Государя на растерзание антимонархически настроенной черни было бы сущим злодеянием перед Россией» [29].
Архиепископ Феофан Полтавский (Быстров, 1872-1940):
«Времена тихие, спокойные кончились. Впереди горе ждет людей и тяжкие страдания. Прежде всего будет мировая война, как и сказано в Евангелии: «востанет бо язык на язык, и царство на царство» (Мф. 24. 7). За преумножение беззаконий, за богоотступление, которое Господь нарек «мерзость запустения [...] стоящу на месте святе» (Мф. 24, 15), иными словами, это – Церковь, за грехи, в первую очередь, епископата, а затем и священничества, как и начальствующих лиц в государстве, за все это Господь попускает... В Церкви бедствия дойдут до того, что верными Богу останутся только два, много – три иерарха. Я не говорю от себя. А то, что я слышал от богодухновенных старцев, то и передал... Господь помилует Россию ради малого остатка истинно верующих. В России, говорили старцы, по воле народа будет восстановлена Монархия, Самодержавная власть. Господь предызбрал Будущего Царя. Это будет человек пламенной веры, гениального ума и железной воли. Он, прежде всего, наведет порядок в Церкви Православной, удалив всех неистинных, еретичествующих и теплохладных архиереев. И многие, очень многие, за малыми исключениями, почти все будут устранены, а новые, истинные, непоколебимые архиереи станут на их место. По женской линии он будет из рода Романовых. Россия будет мощным государством, но лишь на «малое время»... А дальше в мире наступит пришествие антихриста, со всеми ужасами конца, описанного в Апокалипсисе» [31].
6. А жена убежала в пустыню, где приготовлено было для нее место от Бога, чтобы питали ее там тысячу двести шестьдесят дней.
Эти слова означают гонение на Православную церковь в царстве антихриста, о котором сказал Спаситель: «Молитесь, чтобы не случилось бегство ваше зимою или в субботу, ибо тогда будет великая скорбь, какой не было от начала мира доныне, и не будет. И если бы не сократились те дни, то не спаслась бы никакая плоть; но ради избранных сократятся те дни» (Матфей 24: 20-22).
Ипполит Римский:
«О скорби гонения, имеющей быть на церковь от противника, говорит Иоанн. Под образом жены, облеченной в солнце, весьма ясно показывает Иоанн церковь, облеченную в Слово Отчее, сияющее паче солнца. Тем, что на главе ея венец от звезд двоюнадесяте, указывает на двенадцать апостолов, через коих основана церковь. И во чреве имущи вопиет болящи, и страждущи родити, это значит, что не перестанет церковь рождать от сердца Слово, гонимое в мире от неверных. И роди, говорит, сына мужеска, иже имать упасти вся языки, т. е. церковь всегда рождая мужеское и совершенное Отроча Божие – Христа, проповедуя Бога и человека, учит сему все народы. Словами: и восхищено бысть чадо ея к Богу и престолу его, показывается, что это есть небесный царь, а не земный, всегда ею рождаемый, как и Давид провозглашает, говоря: рече Господь Господеви моему: седи одесную мене, дондеже положу враги твоя подножие ног твоих (Псал. 109, 1). И виде, говорит (тайнозритель), змий и гоняше жену, иже роди мужеска. И даны быша жене два крыла орла великого, да парит в пустыню, идеже пропитана бяше ту время и времен и пол времени от лица змиина. Это суть тысяча двести и шестьдесят дней, половина седмины, в которые будет властвовать тиран, преследуя церковь, бегущую от города в город, и в пустыне скрывающуюся в горах» [32].
[1] Андрей Кесарийский, «Толкование на Апокалипсис», Слово 11, Глава 33.
[2] С.А.Зеньковский (1907-1990), «Русское старообрядчество», М. "Церковь", 1995, стр. 33.
[3] Ипполит Римский, «Сказание о Христе и антихристе», гл. 61.
[4] В.С.Соловьев, «Третья речь», сказана в память Ф. М. Достоевского 19 февраля 1885 года.
[5] Ф.М.Достоевский, «Дневник писателя», ПСС в XXX томах, том 26, стр. 164.
[6] Там же, стр. 323.
[7] Сергий Булгаков, «Апокалипсис Иоанна», стр. 124-126.
[8] Еп. Петр, «Объяснение Апокалипсиса», Томск, 1885 г., стр. 180; приводится по «Сборнику статей» М. Барсова, стр. 367.
[9] Андрей Кесарийский, «Толкование на Апокалипсис», Слово 11, Глава 33.
[10] Сергий Булгаков, «Апокалипсис Иоанна», стр. 86.
[11] Андрей Кесарийский, «Толкование на Апокалипсис», Слово 11, Глава 33.
[12] «Толковая Библия», том 11, стр. 563.
[13] «Толковая Библия», том 11, стр. 563.
[14] М.В.Зызыкин: «ПАТРИАРХ НИКОН. Его государственные и канонические идеи», Варшава, 1931, Часть I, стр. 120.
[15] М.В.Зызыкин: «ПАТРИАРХ НИКОН. Его государственные и канонические идеи», Варшава, 1931, Часть I, стр. 300-304.
[16] «Земщина», N 67, 1992 год, «Житие преподобного Авеля прорицателя», г.Коломна, 1995, стр. 44, 45.
[17] «The Ortodox Word», 1969, 5, p. 184.
[18] Болотин Л. «Русь, грядущая навстречу Христу», «Сергиев Посад» 1993, N 11. Стр. 7.
[19] Архим. Константин (Зайцев). «Что для нас есть Истина?», «Православная Русь». Джорданвилль. 1962. N 21. стр. 2-3.
[20] Архим. Константин (Зайцев). «Чудо Русской истории», стр. 301-302.
[21] Архим. Константин (Зайцев). «Наступила апостасия, или нет», «Православная Русь». Джорданвидль. 1970. N 17. стр. 2.
[22] Архим. Константин (Зайцев). «Может ли современный мир принять какую-нибудь Правду?», «Православная Русь». Джорданвилль. 1970. N 3. стр. 2-3.
[23] «Стойте в истине!» Мысли, извлеченные из проповедей архиепископа Аверкия, Сиракузского и Троицкого. Приводится по книге «Россия перед вторым пришествием» 1998, Издание третье, часть II, стр. 439.
[24] А. Тускарев, «Православие, государство и предантихристова эпоха». «Свет Печерский». Церковно-общественный орган. 1993, стр. 15-16.
[25] Прот. Валентин Асмус. «Седьмой Вселенский Собор 787 г. и строй в Церкви». Ежегодная Богословская конференция. Cтр. 74-75.
[26] Архиепископ Иувеналий (Тарасов), Курский и Рыльский, «Держава». М. 1996. N 1 (4). стр. 6-9.
[27] М.В.Зызыкин: «ПАТРИАРХ НИКОН. Его государственные и канонические идеи», Варшава, 1931, Часть I, стр. 280.
[28] М.В.Зызыкин: «ПАТРИАРХ НИКОН. Его государственные и канонические идеи», Кому вверена Церковь?, Варшава, 1934, Часть II, стр. стр. 16.
[29] «Слово». 1991. N 8. Стр. 83.
[30] Бэттс Р., Марченко В. «Духовник Царской Семьи». Стр. 136-137.
[31] Бэттс Р., Марченко В. «Духовник Царской Семьи». Стр. 169-170.
[32] Ипполит Римский, «Сказание о Христе и антихристе», гл. 60, 61.