Павел Троицкий

Часть 1.

Прошедшая дискуссия об ИНН в последнее время заключенная в рамки пленума богословской комиссии, выявила многие вопросы, разрешение которых очень важно для Церкви. Вроде бы и тема была несколько нелепа для богословской комиссии, да и сам «маленький собор» оказался несколько нелепым. Собственно, мы не можем назвать это собрание собором, хотя многие хотят придать его решениям статус соборных и внушить нам, что прошедший пленум это конечная «инстанция». Собором нельзя считать это собрание и по подготовленности решений, и по тщательному подбору участников, да и по его результатам. Значит, относиться к его решениям можно только как к мнению группы людей. Что же выявил этот маленький собор? Разумеется, он мало что открыл собственно по вопросу ИНН. Да и задачи перед ним никто такой не ставил. Задача была: осудить «ревнителей не по разуму», и осудить окончательно. Да и трудно добавить что-либо по этому вопросу, кроме того, что было уже написано и сказано. А сказано было столько, что человек был поставлен перед выбором: либо прочитать и принять очевидные факты, либо закрыть глаза и твердить, как мантру: все хорошо, ничего страшного, это еще не то... Большинство участников пленума пошло по второму пути.

Но зададим себе вопрос: а что не то? Как будто не действует всю историю человечества диавол, как будто не предупреждали нас апостолы о духе антихриста и тайне беззакония. Как будто не требовал диавол себе поклонения в советское время и раньше. Как будто мы никогда не слышали, кто объединяет Европу и зачем. Как будто мы не знаем, у кого находится наше правительство в послушании. Но, видно, теперь и христиане стали послушниками «мира сего», а «дружба с миром», как известно, – «вражда против Бога». Только забрезжила малейшая возможность конфликта с миром, как многие отряды благоденствующих христиан возопили; это ложные страхи, это не печать Антихриста, следовательно, не стоит беспокоиться, а придет Антихрист, вот тогда мы, мол... Что мол? Тогда будут говорить тоже самое. Никто не гонит нас в пустыню... Пока. Никто не сажает в тюрьмы... Пока. Единственно угрожает недобрый взгляд начальника или нытье бухгалтера. За исключением немногих случаев. А что требуется? Только спокойно и твердо сказать: «Нет!». И не одному, а всем вместе. Это своеобразный тест «снизу». Чем тверже «нет», тем дальше ... всякие неприятности и длиннее «пока». Но велико притяжение наших архиереев к сильным мира сего, которые пытаются превратиться в православных христиан. И это притяжение – отталкивание от нас. Если посмотреть, что делают эти «христиане» с нашей страной, то возникает вопрос, имеем ли мы право на молчание.

Но не «дружбу с миром» выявила настоящая дискуссия. О ней, увы, все уже давно осведомлены. Выявила она новое экклесиологическое если еще не учение, то, уж точно, сознание, которое насаждается в церкви. Это учение о всеобщем послушании. Миряне в послушании у приходского священника, священник у архиерея, архиерей у Синода и так далее... Ну и что? Послушание превыше поста и молитвы, – это мы все слышали. Только это о послушании монашеском, о котором здесь речь и не идет. Но что такое послушание священника епископу? Если мы откроем каноны, то прочитаем о том, каким должен быть священник или епископ. Что они должны делать, а что нет. Прочитаем про ограничения власти епископа и многое другое, только про послушание там ничего нет. Разумеется, священник должен быть в послушании епископу. Но что это за послушание? Должен идти на приход, куда его назначают, должен выполнять и другие послушания; преподавать в духовной или воскресной школе, посещать стариков в богадельне и др. и все другое, касающееся прихода. Но никто никогда не слышал, чтобы послушание распространялось на вероучительную или нравственную область, и, тем более, на вопросы отношения гражданина и государства. Такое послушание подразумевает наличие авторитета и даже безгрешность его. «... Многие клирики дерзают действовать (Примечание. Даже не действовать, а только высказывать свое мнение) без благословения Священноначалия, а порой – в прямом противоречии с той позицией, которая открыто и недвусмысленно была выражена правящими архиереями и высшей церковной властью в лице Архиерейского Собора, Священного Синода и Святейшего патриарха». Никакие патриархи, цари и даже соборы не могли навязать своего ложного учения «отдельным, священнослужителям» и даже отдельным несвященнослужителям: таким, как свят. Марк Ефесский или преп. Максим Исповедник, «дерзавшим говорить от имени Церкви» в «прямом противоречии с той позицией....».

Непогрешимость в делах веры ложно присваивается римскому епископу. Это всем известно. Но вопрос исторгнут самим Синодом из вероучительной сферы. Тогда, видимо, богословская комиссия требует послушания Синоду в нравственной области? Или вообще в государственной области? Что это такое? Кто может благословить христианина подчиняться беззаконным действиям властей? Епископ данного города? Кто может благословить христианина считать то или иное действие грехом, или нет? Римский папа? Какой-то другой папа? Какой-то, неизвестный пока еще, коллективный папа? Действительно, если епископ или собор принимает решение: считать такое действие грехом или нет, и само ослушание провозглашается грехом, то это явная претензия на нравственный авторитет, в своем логическом завершении безгрешный. Подобного учения о непогрешимости никто не знал. Отсюда и какие-то заклинания, даже вопли о грозящем нам расколе. Раскол, по мнению заклинателей, – это несогласие с архиереем, собором или синодом, причем в абсолютно любой сфере.

Удивителен и текст итогового документа: «вызывает особую обеспокоенность тот факт, что многие клирики дерзают действовать без благословения священноначалия, а порой в прямом противоречии с той позицией, которая открыто и недвусмысленно была выражена правящими архиереями и высшей церковной властью в лице Архиерейского Собора, Священного Синода и Святейшего Патриарха». И еще: «необходимо напомнить современным «ревнителям не по разуму», что Господь возложил на епископов особую миссию: быть строителями Тайн Христовых и хранителями неповрежденного вероучительного Предания. Отступления от законного Священноначалия есть отступление от Духа Святаго, от Самого Христа. Как говорит священномученик Игнатий Богоносец: «все последуйте епископу, как Иисус Христос – Отцу... без епископа не делай ничего, относящегося к Церкви». Ну, и что же? Мы все прекрасно понимаем значение блюстителя. Можем даже напомнить и другие слова: «Мы полагаем, что Епископ столь же необходим для церкви, сколько дыхание для человека и солнце для мира. Посему некоторые в похвалу Архиерейского сана хорошо говорят: «что Бог в церкви первородных на небесах и солнце в мире, – то каждый Архиерей в своей частной Церкви; так что им паства освещается, согревается и соделывается храмом Божиим». (Послание вост. Патриархов, ч. 10). Знаем; епископы – наследники апостолов. Но надо помнить, что и среди апостолов был Иуда. Епископ – главный учитель в церкви, но и среди епископата не мало было еретиков, епископ – первый совершитель Таинств, но был и митрополит Зосима, по мнению многих бывший жидовствующим. Епископ – главный правитель, в епархии ему подчиняется клир, он управляет всем церковным имуществом (хорошо бы, если бы так было на самом деле), без его разрешения ничего нельзя творить в церкви: «пресвитеры и диаконы без воли епископа ничего да не совершают». (Апост. Правило 39) (Кстати, почему про это правило забыли составители документа?). Но как понимать это правило? Все толкователи единодушны, скажем словами Зонары «Пресвитерам и диаконам ... не позволено делать, что-либо самим по себе, например, подвергать епитимьи отлучать, кого и когда хотят, или разрешать отлучение, или уменьшать или продолжать; ибо это принадлежит архиерейской власти». А не утверждает этот канон права «командовать» всем клиром. Нужно напомнить и вторую часть правила: «Ибо ему вверены людие Господни, и он воздаст ответ о душах их». Так что это не миссия быть строителями и хранителями, а обязанность, за которую придется дать ответ.

Но как же слова св. Игнатия Антиохийского? Священномученик Игнатий жил в то время, когда иерархическая структура церкви только устанавливалась, и необходимо было укрепить авторитет епископа в ранней Церкви. Но в тот благодатный период церкви епископы соответствовали идеалу своего служения, священный сан и святость находились в неразрывном единстве, и св. Игнатий не мог и помыслить то, чему мы, увы, часто ныне являемся свидетелями... Об этом свидетельствуют его слова, обращенные к своему ученику – еп. Поликарпу Смирнскому: «Ничего не должно быть без твоей воли, но и ты ничего не делай без воли Божией». Невыполнение второго влечет за собой и отказ от первого. Исполнение второго означает святость, а тут ... остановимся. Трудно себе представить, что бы написал св. Игнатий, если бы видел состояние иерархии и церкви в наше время.

При таком рассмотрении слова: «Где будет епископ, там должен быть и народ» – приобретают несколько зловещий характер. Никто, разумеется, не отвергает канонического достоинства епископата, речь идет только о ложном учении о непогрешимости как епископа, так и епископата в целом. А вот что было сказано сщмч. Иринеем Лионским всего лишь сто лет спустя: «Надлежит следовать пресвитерам в Церкви тем, которые, как я показал, имеют преемство от Апостолов и вместе с преемством епископства по благоволению Отца получили известно дарование истины... А те, которые почитаются многими за пресвитеров, но служат своим удовольствиям и не предпоставляют страха Божия в сердцах своих, а ведут себя с презрением к прочим и гордятся своим председательством, и делают втайне злое, говоря: «никто нас не видит» (Дан. 13, 20), будут обличены Словом... От всех таковых надлежит удаляться; держаться же тех, которые, как я выше сказал, и хранят учение Апостолов и вместе с чином пресвитерства ведут здравую речь и бессоблазненную жизнь к утверждению и исправлению прочих». Ясно, что церковь никогда не знала учения о безоговорочном подчинении епископу.

Сщмч. Игнатий Богоносец подразумевает за епископом святость, как это видно из слов его к еп. Поликарпу, но не как принадлежность сана, а просто потому, что не может представить себе другим епископа. Но все ли наши епископы святы? Этот вопрос может быть воспринят, как насмешка. Так о каком нравственном, не вероучительном авторитете можно говорить? Чтобы стать авторитетом в нравственной области, надо стать в какой-то мере святым. Чтобы стать святым, надо научиться жить по воле Божией и стяжать Дух Святый. Об этом и говорит сщмч. Игнатий. Есть ли такие люди сейчас? Есть. В той или иной степени к ним относят тех людей, которых принято называть «старцами». Почему к ним обращаются люди? Потому что признают за ними святость и хотят получить совет или узнать волю Божию, попросить помолиться за родных и близких. Но это противоречит мнению о нравственном авторитете епископа, то есть святости, которая в той или иной мере является приложением к священному сану. Это учение проявляется в итоговом документе запрещающем клирикам и мирянам иметь свою позицию, что, по мнению, составителей есть отступление от священноначалия и от Христа. Возникает противопоставление между фактическим нравственным авторитетом старцев и претензией на право обладания им епископата (выраженной не самим епископатам, а некоторыми активными богословами).

Это противопоставление вызывает лютую ненависть к старцам у людей пытающихся показать себя «смиренными послушниками» всех без различия епископов, как по отдельности, так и всех вместе. Не верите? В книге иеромонаха Иоанна (Когана) читаем: «Я постарался доказать эту истину на высказываниях Святых Отцов, показывая на конкретных примерах насколько ведение и духовное разумение епископов выше ведения всех наших современных российских старцев (которые сами, по собственному их искреннему признанию, не считают себя за старцев). От лица видимой Главы (выделено мною – П.Т.) (которая представляет из себя Собор архиереев во главе со Святейшим Патриархом, заседающих на Священном Синоде) все рядовые члены Церкви могут получать вразумление от Господа, как нам поступать в том или ином случае и, в частности, в вопросе, касающемся электронных документов и штрих-кодов на них». (Страх перед Антихристом или послушание Церкви? Стр. 4) То есть положись на волю Синода и живи спокойно. До сих пор шли в послушание опытному старцу, чтобы быть в послушании Богу. Ну и что, что Синод – это не святитель Василий Великий, не Марк Ефесский, не преп. Пахомий Великий. Положись на его волю в любом вопросе и спасайся. Ведь, по мнению иеромонаха, Синод может «решать все вопросы, касающиеся жизни Церкви и спасения всех ее членов, верующих во Христа». При этом сам епископат иеромонах Иоанн (Коган) расценивает невысоко: «Да, велико то смущение, которое посеяли архиереи в нашей стране за последние десятилетия советской власти. Многие настолько соблазнены их нравственным состоянием, что совсем не доверяют им и не видят в них никакого духовного авторитета». И правильно авторитет есть или его нет, но Церковь не может быть поставлена в зависимость от временных и преходящих факторов, поэтому у епископов есть свое место в Церкви, и об этом мы уже говорили. Сам о. Иоанн приводит слова преп. Силуана, что пастыри часто «не вопрошают Господа», делают по своему разуму и «оскорбляют милосердие Божие». Можно ли следовать епископу в таких случаях? Можно ли выполнять не волю Божию, а волю епископа, разумеется, нет. Преп. Силуан учит нас познавать волю Божию и выполнять ее, а некоторые богословы учат познавать волю епископа и выполнять ее. И если первое важно для жизни вечной, то второе – для земной. Напомним, что существует только один непогрешимый Архиерей, Первосвященник, непогрешимый как в делах веры, так и совести – это «Христос, Первосвященник, имеющий священство беспрерывное и не имеющий никакого другого приемника своего первосвященства». (Свят. Кирилл Иерусалимский. 10-е огласительное слово к просвещаемым).

Кто же познает волю Божию лучше всех? Старец. И в подчинении ему смысл монашеской жизни. Он, конечно, не непогрешим, но научился познавать волю Божию и стяжал Святый дух. Конечно, в наше трудное для церкви время ослабели все: и епископы, и монахи, и миряне. Но не будет времени, когда не будет на земле святости, которая будет пребывать всегда, пока пребывает церковь. Старцы мягко назидают нас подчиняться епископам, но противостоять им, когда они ошибаются, делая это осторожно, но твердо. «... Обязанность защищать истину лежит на каждом члене Церкви, как на епископе, так и на мирянине (вспомним еще раз: «Господь возложил на епископов особую миссию: быть строителями Тайн Христовых и хранителями неповрежденного вероучительного Предания»), хотя епископы ответственны за нее в первую очередь в силу принадлежащей им власти. Мирянину же даже вменяется в обязанность противиться епископу, который предает истину и перестает хранить верность христианскому Преданию. Ибо соборность – это не абстрактный универсализм доктрины, предписанной иерархией, а живое Предание, хранимое всегда, всюду и всеми...» (В.Н. Лосский, «О третьем свойстве Церкви»).

Хочется напомнить, какие мудрые слова сказал о. Кирилл (Павлов) одному из православных журналистов Жоголеву, он привел пример колебаний патриарха Тихона, когда тот под давлением большевиков, обновленцев и, скажем откровенно, масонов в рясах с Востока, едва не ввел новый календарный стиль. Но паства твердо сказала нет, и патриарх узрел волю Божию. 2 ноября 1923 года было издано послание о переходе на новый стиль, 8 ноября оно было отменено. Отметим, что за время своего патриаршества святитель колебался не раз. Например, едва не принял в общение Красницкого с его группой «Живая Церковь». 29 мая 1924 патриарх опубликовал воззвание о подготовке Поместного собора с участием живоцерковников, что поставило церковь на грань раскола, но в конце июня ликвидировал свое майское соглашение с Красницким. Почему? Недвусмысленно прозвучал голос Церкви из среды мирян, и патриарх услышал его. Вот какие святые колебались, и народ поддерживал их. Об этом напомнил нам богомудрый старец Кирилл. И сейчас мы должны твердо держать свою линию, в которой не сомневаемся и не слушать разных сентенций о послушании голосу Церкви, который, по мнению некоторых, может раздаваться только из епископской среды. И, тем более, о непогрешимости какого-либо органа: Синода или какого-либо другого.

Непогрешим только Бог, поэтому непогрешима Церковь, как Тело Христово, а не как организация. В Церкви действует Дух истины, который наставляет нас на «всякую истину». В Церкви всегда есть члены, действительно Ей принадлежащие, а не формально участвующие в церковной организации. Через таких членов и действует Дух, и они единомыслены, так как познают одну общую для всех них истину. Поэтому и является Церковь непогрешимой, потому что всегда есть в Ней люди, способные восприять эту истину. Есть и те, для которых истина эта сокрыта, в какой-то момент или навсегда, что определяется их принадлежностью к Церкви-Организму. А новое богословие непогрешимости, по которому нельзя иметь и высказывать своего, а, вернее, соборного (в смысле истинного понимания соборности, как действия благодати Св. Духа внутри Церкви, а не по формальному признаку) мнения, сформулированного многими или несколькими, или даже одним человеком, создано для других христиан, которым надо сказать, как делать, и совесть их будет чиста, ибо правильность действий обеспеченна чьим-то непогрешимым авторитетом. Иными словами: «я делаю это не потому, что считаю мои действия истинными, а потому что мне так было сказано».

Последние времена открыли широкие врата для входа в церковь-организацию, но никто не научил и не учит людей, как войти тесными вратами в Царство Небесное. А если бы они знали туда путь, то разве слушали бы чужие голоса. Помочь найти тесные врата это задача пастырей и епископов, и старцев, вот куда бы приложить силы. Но вместо этого возникла необходимость управлять здесь на земле такими массами народа. И церковь, в лице многих епископов и других членов церкви крепко прилепившаяся к миру, а порою и просто к советскому или постсоветскому государству, быстро находит выход: стать подобием такого государства. Стать своего рода монархией. Быстро находятся «смиренные послушники», которым очень удобно, не затрудняя собственную совесть, делать то, что говорит вышестоящее начальство. Чем это отличается от государства, да еще в дурном его понимании? Ни чем. И эта «монархия» сразу обрастает главными врагами всякой монархии – бюрократами и подхалимами. Чтобы в этом убедится, достаточно взглянуть на окружение влиятельных епископов. Нетрудно видеть, насколько далеко это устройство от устроения Церкви, глава Которой – Христос.

Наша беда – в неправильном понимании соборности. Это приводит к удалению мирян от полноценного и реального участия в Церкви, которое сводится только к участию в таинствах. И миряне удаляются, как неотесанные мужики с аристократического праздника. А праздновать нам надо вместе. Тема соборности напрямую не относится к прошедшему пленуму, но хочется закончить этот вопрос замечательными словами В. Н. Лосского:

«Основанная на этих двух предпосылках – христологическом единстве и пневматологическом многоразличии, друг от друга неотделимых, как Слово и Дух, Церковь верно хранит свою соборность, через которую в ней осуществляется троичный догмат. Мы познаем Пресвятую Троицу через Церковь, а Церковь – через откровение Пресвятой Троицы. В свете троичного догмата соборность предстает перед нами как таинственное тождество единства и множественности, – единства, которое выражается в многоразличии, и многоразличия, которое продолжает оставаться единством. Как в Боге нет одной природы вне трех Лиц, так и в Церкви нет абстрактной всеобщности, но есть совершенное согласие соборного многоразличия. Как в Боге каждое Лицо – Отец, Сын и Дух Святой – не есть часть Троицы, но всецело Бог, в силу Своей неизреченной тождественности с единой природой, так и Церковь не есть некая федерация частей; она соборна в каждой из своих частей, потому что каждая часть отождествляется с целым, выражает целое, означает то, что означает целое, и вне целого не существует. Вот отчего соборность выражается различным образом в истории Церкви. Поместные Соборы, так же как и Соборы Вселенские, могут предварять свои деяния формулой, употребленной на первом Соборе апостольском; «изволися Святому Духу и нам», а такой человек, как святой Василий Великий, в особенности трудный момент борьбы за догмат мог воскликнуть с кафолическим дерзновением: «Кто не со мной, тот не с истиной».

Соборность не знает «частных мнений», не знает поместной или индивидуальной истины. Кафоличен тот, кто преодолевает индивидуальное, кто освобождается от своей собственной природы, кто таинственно отождествляется с целым и становится свидетелем истины во имя Церкви. В этом и таится непобедимая сила отцов, исповедников и мучеников, а также спокойная уверенность Соборов. Даже если собрание разделяется, если правильно созванный Собор под внешним давлением или ради частных интересов становится в силу человеческой греховности «разбойничеством», как то было в Ефесе, соборность Церкви проявится в другом месте и выразится как Предание, хранимое всегда и везде. Ибо Церковь всегда узнает своих – тех, кто отмечен печатью соборности.

Если Собор, и в особенности Собор Вселенский, является самым совершенным выражением соборности Церкви, ее симфонической структуры, это еще не значит, что непогрешимость его суждений обеспечена одними канонами, определяющими его законность как Собора. Это условие необходимое, но недостаточное: каноны – не какие-то магические рецепты, вынуждающие проявление соборной истины». Искать критерий христианской истины вне самой истины, в канонических формах, – значит лишать истину ее внутренней достоверности и превращать соборность во внешнюю функцию, осуществляемую иерархией, то есть смешивать атрибут соборности Церкви с атрибутом ее апостоличности. Не следует также считать, что соборная истина подчиняется в своем выражении чему-то вроде всеобщего голосования, утверждения большинством: вся история Церкви свидетельствует об обратном. Демократия, понимаемая в этом смысле, чужда Церкви: это карикатура на соборность; Хомяков говорит, что Церковь – не в большем или меньшем количестве ее членов, но в духовной связи, которая их объединяет. Нет места для внутренней очевидности истины, если большинство оказывает давление на меньшинство. Соборность не имеет ничего общего с «общепринятым мнением». Нет иного критерия истины, кроме самой истины. Но истина эта есть откровение Пресвятой Троицы, и именно она сообщает Церкви ее соборность – неизреченную тождественность едино-различия по образу Отца, Сына и Святого Духа, Троице Единосущной и Нераздельной.

Часть 2.

Другое же, не менее страшное учение, которое было проповедано на этом собрании, можно кратко выразить словами профессора Осипова: «никакой антихрист не сможет погубить человека без его сознательной веры зверю». Ему вторит его соратник профессор М. С. Иванов: «... Действенным он (символ 666) может быть только тогда, когда будет соблюдено и третье условие, т.е. если человек с желанием и с готовностью примет этот символ, дабы с его помощью войти в единство с противником Христа». Это новое и весьма опасное учение широко распространяется и другими богословами, но даже не все участники пленума посчитали возможным принять это лжеучение. Так, прот. Валентин Асмус сказал, что Святые Отцы также свидетельствуют, что Антихрист будет маскироваться под истинного христианина, чтобы обмануть христиан. Это очень важное положение, это означает, что человек может быть вовлечен в служение врагу Божию обманным путем. Даже известный своей "гибкостью" московский архимандрит Тихон посчитал невозможным согласиться с этим учением, противоречащим не только Евангелию, святым отцам, но и просто объективным фактам: «Я позволю себе не согласиться с выступавшим только что профессором Ивановым. Если бы число, символизирующее Антихриста, все же усваивалось в документах каждому человеку, это, конечно, вызвало бы совершенно определенное и оправданное, с моей точки зрения, смущение (?) в христианской душе».

Удивительно, как могут профессора не знать того, что знали, знают и будут знать многие самые простые православные люди. Впрочем, ничего удивительного, имена этих профессоров давно уже мелькают на страницах православной печати см. 1, 2, 3, 4. Те же православные христиане, которые читают жития святых, могут привести большое количество примеров опровергающих новое учение о сознательной вере диаволу. Но для некоторых профессоров жития святых уже давно не аргумент: «Действительно, в Житиях святителя Дмитрия Ростовского встречаются материалы, которые он не критически поместил туда» (лекция по основному богословию, читаная профессором Осиповым в Сретенском монастыре). Для тех, для кого житийный материал представляется достоверным, напомним, к примеру, о преп. Симеоне Столпнике, которому явился диавол в виде ангела на огненной колеснице, чтобы взять его, подобно пророку Илии, на небо к Господу. «Святой не распознал вражеского прельщения (то ли дело наши архимандриты и профессора, которые дар видеть диавольские козни получают вместе с семинарским дипломом) и сказал: «Господи! меня ли, грешника, хочешь взять на небо?» Преподобный после этого целый год стоял на правой ноге, которую поднял, чтобы ступить на колесницу. Поставить бы нынешних таиновидцев хотя бы на недельку, да и на две ноги, постоять, когда выясниться, что такое ИНН или отпадут все очередные заверения налоговой инспекции. Но найдешь ли их тогда? Растворятся они, как будто были не при чем. Или вот в книге Руфина «Жизнь пустынных старцев» читаем, как одному пустыннику явились злые духи в образе небесного воинства и в ангельском одеянии. Один из них изображал из себя царя над ними и сказал: «Человек, ты исполнил уже все. Тебе остается поклониться мне и я вознесу тебя, подобно Илии». Инок распознал дьявольскую лесть и ответил: «У меня есть Царь, Которому я неустанно служу, а ты – не царь мой». Видите, всего лишь поклониться не диаволу, а "Богу". Ну что спросить с человека, если он не распознал внешнего образа. Он же хотел Богу поклониться? А вина его в том, что он, прельстившись, не распознал внешнего знака. С точки зрения Осипова А. И., поклонение подвижника диаволу не имело бы никакого значения, – ведь важно его внутреннее состояние, но инок погиб бы именно тогда, когда поклонился бы диаволу, а не просто, пребывая в состоянии прелести. Значит, для окончательной погибели диаволу мало было просто прельщения, но нужен был с точки зрения учения о внешних знаках просто физический акт – упасть в земном поклоне. Подобный случай произошел несколько десятков лет назад на Афоне. Он описан в книге Павла Рака «Приближения к Афону». Один подвижник был многими почитаем как святой. И вот однажды, когда он принял тщеславный помысел, является ему демон в образе Самого Господа и велит следовать за ним. Монах сделал несколько шагов, и уже на самом краю пропасти увидел козлиные ноги искусителя. Пустынник понял, что он уже пал, но было уже поздно, и его ум помрачился. Нашли его над пропастью на отвесной скале, где он висел зацепившись одеждой за кусты. Вид он имел безумный. Только перед самой смертью, за несколько дней, он пришел в сознание, рассказал эту историю и вскоре умер. Видите, он едва не погиб, только сделав несколько шагов за бесом, принявшим вид Спасителя, безо всякого «желания и готовности» поклониться диаволу. Безо всякой «сознательной веры диаволу». Да не несколько шагов, а одного было бы достаточно. Допустим, за ИНН ничего не стоит, кроме налоговой инспекции, тогда можно было бы использовать номера, но как порядковые числительные в каком-то списке и уж не как вечные. Но все прекрасно знают, кто стоит за этими "номерками". «Православный русский народ осознает пагубность глобализации, первым шагом к которой является присвоение личных номеров, а затем и электронных документов с единым личным номером». (Доклад архимандрита Алипия (Кастальского-Бороздина) на VII Пленуме Синодальной Богословской комиссии Русской Православной Церкви). Едва ли кто-то мог не заметить антихристианского характера Мирового Правительства. А если и не заметил, то уже впал в прелесть, как в описанных выше ситуациях. Трудно не заметить того, что происходит в России в последние десятилетия, тут уже надо не иметь не только духовного зрения, но и физического.

Отметим, что учение о сознательной вере (хоть бы профессора обосновали, что она может быть, и объяснили, что это такое, а то доселе мы знали только, что можно верить в существование диавола) тесно связано с учением о внешних знаках, которые будто бы нам не вредят. Действительно, если внешний знак или действие может погубить человека, то не требуется для того, чтобы погибнуть, никакой сознательной веры. И прельщенные миром проповедники учат не бояться внешних знаков, какое бы антихристианское значение они бы не имели. Разделение на внешнее и внутреннее поклонение, на внешнюю и внутреннюю веру, на «внутренний путь очищения своего сердца от страстей и внешнюю борьбу с разными врагами» совершенно чуждо христианству, которое почитает и внутренних деятелей (например, монахов-подвижников) и внешних (царей, святых благоверных князей, мучеников). Последние не всегда шли путем внутреннего очищения от страстей, а часто достигали Царства Небесного отвержением внешних врагов – императоров и их слуг, склонявших святых к идолопоклонству. А многие цари прославились своим мечом, который поднимали в защиту своего народа (ветхий Завет) или православной веры в наше время. Так что дело не во внутреннем и внешнем, а чью волю они исполняли. Всего лишь внешний предмет – плод – съел Адам, но нарушил волю Божию; всего несколько шагов сделал подвижник за диаволом, и исполнил его волю и едва не погиб. Диавол может принуждать человека выполнять его волю и внешним, и внутренним способом.

Учение же о необходимости сознательной веры в диавола прямо противоречит Евангелию. Вспомним; диавол приступает ко Христу и «показывает Ему все царства мира и славу их и говорит Ему: все это дам Тебе, если падши поклонишься мне». Господь же отвечает ему словами из Второзакония: «Господу Богу Твоему поклоняйся и ему одному служи». Эти слова говорят о том, что поклоняться можно только Богу, а не Богу плюс светскому государству. Ибо в человеческой жизни предусмотрено два варианта, либо он выполняет волю Божию, либо нет. Нет никакого промежуточного учения, что можно не выполнять волю Божию, но и не грешить. И диавол требует поклонения себе – поклонишься, и больше ничего не надо. Если же человек кланяется царю, родителям или святым, имеется в виду даже не физическое поклонение, но подчинение им, то он кланяется, таким образом, Богу, так как выполняет Его заповеди, Его волю. Заметим, что диавол не требует от Христа никакой сознательной веры в него, а просто единичного акта. Здесь надо подчеркнуть, что случай этот уникален еще и потому, что диавол не может иметь никакого своего "задела", никакого семени греха, посеянного в душе, потому что Спаситель чужд всякого греха. Но надо без обольщения, без принятого помысла тщеславия, такое поклонение привело бы к погибели (здесь имеется в виду, конечно, обыкновенный человек). И нельзя обосновать это тем, что он-де (имеется в виду искушаемый подвижник) был уже во грехе, и внешнее поклонение не играло бы никакой роли. Евангелие не имеет в себе ничего бессмысленного.

Спор этот уже вышел за богословские рамки, в том смысле, что уже не может быть отвлеченным. Наши богословы утверждают, что во времена Антихриста будет требоваться отречение от Христа и вера в Антихриста. Это ведет к обольщению православных. Во-первых, человек учится не бояться внешних знаков, не сознавая, что согласие на них уже отражает внутреннее состояние, во-вторых, беспечно относится к последним временам. Фактически все эсхатологическое учение сведено к распознанию и отвержению Антихриста, с которым легко будет справиться и духовном смысле: достаточно будет не отречься от Христа (заметим, что здесь профессора учат о чисто внешнем действии) и не иметь «сознательной веры» в Антихриста. Пока нет Антихриста, а об его появлении нам несомненно дадут знать, нам нечего беспокоиться, можно принимать любые знаки, печати, хоть на лоб, хоть на правую руку и заниматься при этом внутренним деланием. Некоторые подсказывают также и внешнее делание: бороться с наркоманией, абортами, пьянством и с другими продуктами, усиленно культивируемыми нашими властями под чутким международным руководством. Где изготовлены эти "продукты" легко узнать без всякого штрих-кода. Занятий нам предполагается достаточно, только бы не думать о последних временах, только бы на деле погрузиться в беспечность и пребывать в мире.

Эсхатологическое ожидание в его истинном смысле можно сравнить со святоотеческим памятованием о смерти. Память о смерти лечит от многих грехов, память о грядущем Суде заставляет человека смотреть внутрь себя. Но здесь нас встречают профессора и берут под локотки: «ничего не бойтесь, а если вам что-то нужно будет знать, то церковь известит вас». Разумеется, здесь подразумевается иерархия. Но другого мнения придерживается, например, преп. Ефрем Сирин: «... если человек окажется хотя несколько беспечным, то легко будет пленен знамениями змия лукавого и хитрого. И таковой не найдет себе пощады на суде: там откроется, что добровольно поверил он мучителю». Видите, он, в отличие от профессоров, учит остерегаться внешних явлений: знамений лукавого, и если человек окажется беспечным, как его учили, будет увлечен, то, не смотря на его оправдания, что он-де сознательной веры не имел, на суде откроется, что «добровольно поверил он мучителю». Профессора и некоторые другие участники пленума пытались нас уверить, что сами последние времена, которые, в какой-то мере, всегда являются настоящими для церкви чающей Своего Жениха наступят с какого-то определенного момента. Это опасная недооценка диавола, который часто использует длительные промежутки времени для соблазнения в грех подвижников. Это и прямое противоречие апостольскому учению, вспомним известные места о тайне беззакония и о духе антихриста.

Здесь остановимся и вернемся к Святому Евангелию – к искушению Спасителя. Представим себе другую ситуацию. Диавол приступает не ко Христу, а просто к человеку и демонстрирует ему царства мира, которыми по его собственному уверению он управляет. Можно ли человеку поклониться диаволу и не отречься от Бога? Разумеется, нет. Ну, а теперь представим: диавол приводит христианина на гору и демонстрирует ему "ценности" мира, например, современные ценности: богатство, блуд, словом, все что стало необходимой принадлежностью современного мира. И диавол не говорит: поклонись мне, – потому что современный человек и не поверит, что он есть, даже если он и явится, а просто поклонись миру в его вышеизложенном понимании. Возможно ли такое поклонение миру без отречения от Бога? Невозможно, хотя бы потому, что человек выполняет волю диавола, хоть им и не виденного, а во-вторых, потому что идолы, то есть ценности, которым он кланяется, таковы, что поклонение им само уже означает отречение от Бога. А если диавол примет вид ангела света и будет на этой горе убеждать человека? Как мы уже знаем из житий, то и в этом случае прегрешит. А если диавол примет вид православного архиерея и велит человеку? Ответ ясен – ситуация ничем не изменилась, а если православный архиерей, живущий по стихиям мира сего (представим себе это, никого не имея ввиду, как возможность), а возможно и впадший в страшные прегрешения и выполняющий уже волю диавола, оставаясь архиереем, или даже просто архиерей, временно впавший в помрачение, скажет тоже самое: поклонись. Что же архиерея придется слушаться? Ведь воля в любом случае не Божия, а падшего диавола. Простые вопросы – простые ответы. Вот, куда может привести ложное послушание, – к поклонению диаволу безо всякого внешнего отречения от Бога, от Христа, и к погибели. Чего стоят заверения подобных богословов, которые иногда раздаются, что нам не нужно бояться никакого Антихриста, нам дана власть наступать... Хочется принести им откуда-нибудь из зоопарка гюрзу или кобру и посмотреть, как они будут реализовывать эту власть. По их мнению, диавол просто хочет напустить на нас страх, а надо просто игнорировать его и не бояться. Т.е. когда Спаситель взалкал в пустыне, и диавол предложил ему превратить камни в хлебы, тогда, для современного богослова в этом вопросе нет неясности, надо превратить камень в хлеб и тут же съесть его "назло" диаволу.

Часть 3.

Удивителен и сам тон, сама атмосфера, в которой проходила богословская комиссия. Более этот пленум напоминал партийное собрание по поводу осуждения того, кого никто не читал и не знает. Поэтому авторы соревнуются в выискивании экзотических случаев, как где-то кто-то кого-то отлучил от причастия за принятие ИНН. Выйдя на ристалище борьбы с непослушными «штрихоборцами», «ревнители ИНН безо всякого разума» проявляют немало любви к заблудшим братьям и сразу зачисляют их в антихристианские, либо раскольничьи, либо никому неведомые, но очень страшные силы. «К сожалению, очень многие силы в России действуют для того, чтобы расшатать церковный корабль» (архимандрит Тихон). «Виноваты и психически неполноценные духовники» (доклад Осипова), фантастические и загадочные люди, которые «уже ангажированы, уже, как говорится, закуплены» (интервью Осипова). Кем закуплены: Моссадом, ЦРУ? Ну, ФСБ вряд ли. А может это надо понимать мистически – диаволом? «Отдельные пастыри, увлекающие за собой паству и противопоставляющие себя священноначалию» (митрополит Филарет, интервью). И особенно гневно осудила «ревнителей» богословствующая дама, неизвестно как затесавшаяся в ряды владык, священников, монахов, профессоров. Вроде бы собрание совсем не женское, но шутки шутками, а надо идти в ногу со временем – у нас в церкви нет дискриминации женщин. Эта дама вообразила себя, по-видимому, Деворой. Тут уж досталось всем и даже иеросхимонаху Рафаилу. Ну и, конечно, всем издателям материалов про ИНН. Причем каждое упоминание таких материалов эта жена заканчивает зловещими ремарками, предназначенными, вероятно, для сидящих в зале налоговиков: «на кассете нет никаких выходных данных», «авторское право принадлежит некоемому обществу «Дискос»», «хорошо изданная, на дорогой офисной бумаге книга «ИНН и печать антихриста» – вообще без каких-либо выходных данных». Простите, да это уже не Девора, а Иаиль, жена Хеверова, вбившая кол в висок спящему Сисаре. А спящий Сисара – это мы – православные люди, которые «проспали» такую широкомасштабную акцию. В воздухе просто запахло советскими временами. Показалось, вот кто-то рванется на трибуну и скажет: «Я эту книгу не читал, но ее авторам, издателям, распространителям, наборщикам и уборщикам в типографии (если они есть) не место среди православных христиан». Хочется напомнить всем обличителям своих православных братьев: «Шепотника и двоязычника подобает клясти, многих бо мирных погубиша» (Книга Премудрости сына Сирахова, 28, 15).

Остается надеяться, что уважаемые члены комиссии заранее не были осведомлены о том, что собирается сказать эта православная христианка. Иначе бы мы не услышали о том, что «многие священники не благословляют своих чад покупать и употреблять продукты, помеченные маркировкой со штрих-кодом». Какое подспорье государственной статистике! Теперь ясно, куда отнести умерших от голода или недоедания, или из-за отсутствия лекарств. Это многие священники не благословили есть, пить, лечиться. «Находятся священники, которые обвиняют его (архимандрита Иоанна (Крестьянкина) еретиком», – факт несомненный, имевший место, по уверению автора, во время панихиды на могиле иеросхимонаха Сампсона (Сиверса). Хорошо хоть покойный старец избежал гнева дамы. Зато не избежал епископ Никон Уфимский: «Призыв епископа на руку только врагам России». Но самое страшное, к чему ведет дискуссия об ИНН, – это раскол. Раскольники, в понимании автора, – это несогласные с патриархом или считающие, что ему «задурили голову». И, разумеется, несогласные с автором. Не нужно говорить, что раскольники ревнительнице мерещатся повсюду.

Один священник как-то очень верно заметил, что самые страшные позорные деяния делались ради пользы церкви. Вот, например, архиепископ Василий (Кривошеин) в своих «Воспоминаниях» (стр. 313) приводит монолог митрополита Никодима (Ротова), сказанный автором по поводу его покрывательства беззаконий властей в отношении церкви: «Я тоже мог бы дать интервью о положении Церкви у нас, которое прогремело бы на весь мир. Но я этого не сделаю, потому что это будет не на пользу Церкви, только ей повредит. Я знаю, что могу войти в историю запятнанным, и это мне далеко не безразлично, но я готов на это ради блага Церкви. Другого пути нет». При этом слово «церковь» при соотнесении с «пользой», дерзают писать с большой буквы. Церковь, как Тело Христово, Святая и Непорочная не нуждается ни в какой пользе. Остается предположить, что эти деяния делались ради пользы церкви-организации. То есть ради временных целей отдельных ее членов. Такие устремления к такой пользе, разумеется, и могут вызвать раскол. Ведь ради «пользы» церкви, то есть мирского благосостояния ее членов (здесь имеется в виду даже не в примитивном понимании благополучия епископата или священства, а спокойной жизни многих ее членов), необходим союз с мнимо преобразившейся, мнимо российской властью. Тогда, естественно, не желающие следовать этой линии объявляются раскольниками.

Но самыми главными врагами были объявлены монахи. Отовсюду только и слышно: монахи, монахи... Очевидно, что они, монахи вошли в сговор с таинственными силами (может, это мафия или «черный» бизнес, которые посмеиваются над всеми мероприятиями налоговой инспекции и, конечно же, не уделяют им ни малейшего внимания?). Видимо, это они и разослали во все храмы Тульской епархии множество бандеролей с бесплатными листовками, газетами, книгами, аудиокассетами. Да, конечно, как это мы сразу не поняли: это все монахи, все они. «Здесь нашумели монахи, бросили камень соблазна в тихую российскую заповедь», – приводит воинственная Алла слова петербуржского протоиерея Василия Ермакова. Ну, а уж Алексея Ильича хлебом не корми, но дай разделаться со своими давними врагами, старцами и монахами. В пылу битвы профессор, кажется, забывает об ИНН, приводя относительно последних только свое излюбленное богословское мнение, что никакие внешние знаки повредить христианину не могут. И вот мы узнаем, что у монахов нет «духа смирения» (у всех сразу), что среди духовников монастырей есть психически неполноценные. Далее А.И., вообще-то, правильно рисует современное состояние монашества. Касается он и насаждения безусловного подчинения духовнику монахов и даже мирян. «Из этих юношей немало рождается тех псевдо- и младостарцев, которые требуют безусловного подчинения себе от всех, обращающихся к ним за духовной помощью и советом. Они не ведают, а большей частью и не хотят знать, что практика послушания была редким явлением даже в лучшие в духовном отношении времена, когда были истинные святые наставники. Однако и святые всячески избегали, за исключением очень узкого круга учеников, требования беспрекословного послушания себе от приходящих к ним. В лучшем случае они давали совет, но никогда не приказы, ибо обладали действительным смирением и видели себя худшими самих вопрошающих» (доклад Осипова). Эти слова нельзя не признать справедливыми. А откуда монахи черпают примеры? Из жизни, из современного церковного строя, который стал базироваться на ложно понимаемом послушании священника епископу, мирянина – священнику, что уж совсем нелепо, что фактически и утверждает комиссия, что и являют какие-то указания, которыми надо будет руководствоваться священникам в их пастырской практике в вопросах, касающихся ИНН. Безусловно, с профессором можно согласиться, что вреден искусственный рост монастырей. Но разве этого требуют монахи? Разве они заинтересованы в этом? Конечно же, нет. «Погоня за количеством монастырей, в которые, особенно в новые мужские, принимают практически каждого желающего, приводит к явной деградации их духовного качества» Но, кто эту погоню устроил? Св. Синод и некоторые епархиальные архиереи, желающие угодить Синоду, а не монахи и монахини, ведущие в большинстве своем полунищий образ жизни, да и вынужденные обходиться без духовных наставников, которые, естественно, не могут умножиться в соответствии с решениями Синода.

Так что не нужно обвинять других «в неприятии позиции Синода», а самому найти мужество, откинуть лжесмирение и не приять эту позицию, если она не соответствует истине. Не лучше ли указать Синоду, архиереям, среди которых много учеников А.И., чтобы позволили они свободно, не по указке сверху, открывать монастыри и свободно собираться вокруг духовных наставников. Как это и было во времена преп. Сергия, и потому мы и имеем ныне Лавру. Сколько монахов собралось бы вокруг архимандрита Кирилла или иеросхимонаха Рафаила, да и вокруг печерских старцев. Но, увы, некоторые из них уже достигли афонской земли и пребывают у греков, другие живут за высокими немонастырскими заборами. Да и могут ли появиться духовные наставники, если бы все совершалось не по свободному выбору, а по указке? Не попал бы тогда преп. Сергий на Маковец, а преп. Серафим в свою пустыньку. Вот что нужно, а не огульно ругать всех монахов. Хотя надо отметить, что нынешнее отношение к монахам и старцам у некоторых представителей церкви не ново: «Это не старцы, а анархисты, они отбирают от епископа его паству... Там где заведется такой старец, там народ толпами ходит к нему, днем и ночью простаивает перед его келией, слепо повинуется ему, и, конечно, не только епископ, но и всякая власть становятся народу ненужными, ибо старец для него – все. Он для народа и епископ, и врач, и судья, и ходатай по делам... Я бы разогнал всех этих старцев, чтобы они перестали морочить головы простому люду, и послал бы их копать огороды» – таково было мнение одного из калужских архиереев об оптинских старцах, и, в первую очередь, об иеросхимонахе Анатолии. Как это напоминает нам слова о существовании какой-то агрессивной группы «вызволенцев», которая пыталась освободить о. Николая. Как это напоминает нам выражения типа: «статьи иеросхимонаха Рафаила (Берестова), который назван афонским старцем». Конечно, женщине позволительно не знать, что о. Рафаил пользуется уважением среди афонских монахов. Но непозволительно распространять всякую заказную ложь об «агрессивных группах».

Всем с небрежением и даже хулой говорящим о монашестве, каким бы оно ни было в настоящее время, следует напомнить слова преп. Феодора Студита: «Нам же, монахам Он, по введении в мир, даровал и особенно великую благодать, состоящую в том, что, избрав нас из среды всех, поставил пред лицем Своим на служение державе Его».

Часть 4.

Причиной многочисленных недоумений в нашей церковной жизни является смешение двух понятий: Церкви-Организма и церкви-организации.

Не разделяя эти понятия, невозможно объяснить, например, кто преследовал святителя Иоанна Златоуста. Ведь он был соборно осужден, а Церковь не может ошибаться. Кто же гнал святителя: Святая Непорочная Церковь? Нет, разумеется, это делали отдельные члены организации, отпавшие от Тела Христова, но не отпавшие от организации, не лишенные власти священнодействовать. Поэтому Таинства, совершаемые ими в своих епархиях, были действительными вне зависимости от степени их отпадения от Церкви-Организма.

«Церковь есть ... единство Божией благодати, живущей во множестве разумных творений, покоряющихся благодати» (Хомяков А.С.). То есть церковь-организацию составляют крещеные люди. Но не все крещеные принадлежат Церкви-Организму. Причем точно мы не можем сказать о ныне живущих людях, кто из них в действительности принадлежит Организму.

Впервые это учение было сформулировано сщмч. Мефодием Патарским. «Совершеннейшие по степени преуспеяния составляют как бы одно лицо и тело Церкви». «Несовершеннейшие и еще начинающие спасительное учение возрастают и образуются, как бы в материнском чреве, от более совершенных, пока они, достигнув зрелости-возрождения, приобретут величие и красоту добродетели, и потом по преуспеянию сами, сделавшись Церковью, будут способствовать рождению и воспитанию других детей ... осуществляя волю Слова».

Конечно, есть и еретики, которые представляют собой омертвевшие, отторгнутые от Тела, чуждые ему ткани, но присоединенные чисто механически к живым. Высшая степень омертвения – это непризнание самого Тела, отрицание его существования, неподчинение его Главе. Если какая-то часть организации учит, что она принадлежит не Телу Христову, а чему-то другому, что сформулировано этой частью и описано какому именно лжеорганизму она принадлежит, то, естественно, она сама себя отторгла от Тела, но нужен скальпель, чтобы провести операцию. Этот скальпель должна держать рука – иерархия, она должна им действовать, бездействие показывает и ее реальный отрыв от Организма. Ясно, что омертвевшие ткани могут захватывать любые части Организма. Не понимая этих простых соотношений, невозможно объяснить лжесоборы, наличие в церковной ограде лжепастырей, общего охлаждения веры среди членов церкви. Уметь разделять процессы, идущие в церкви, от жизни Тела стало особенно важным в минувшем столетии. Этой теме посвящены книги князя Хилкова и Новоселова. Конечно, церковь-организация уязвима для мирских воздействий. Она проявляет тенденцию идти в ногу с миром сим. Она периодически охватывается болезнями, но не может умереть, так как в ней является Церковь-Организм, как огонь в раскаленном железе, по сравнению Новоселова. Возможно только отчуждение омертвевших тканей, в которые Организм уже не может вдохнуть жизнь.

С течением времени и развитием мира совершенствуются и углубляются болезни, и все больше становится омертвевших и больных тканей вокруг живых клеток. И не нужно пугаться этих процессов, важно помнить слова Спасителя о Церкви, что врата ада не одолеют Ее.

Пленум вновь напомнил о самой тяжелой ныне болезни церкви: «любви к миру». Эта болезнь всегда присутствовала в церкви-организации, периодически давая о себе знать через некоторые симптомы, теперь же она достигла апогея и фактически разразилась кризисом. Конец этого кризиса – разделение церкви на Жену и блудницу. Сейчас уже можно сказать, что болезнь «любви к миру» является истинной причиной многих, казалось бы, независимых друг от друга болезней. Это и экуменизм, и, так скажем, невысокий нравственный уровень епископата (о чем свидетельствует иеромонах И. Коган), и общий духовный упадок в церкви, да и календарная проблема, и, конечно, вопрос об ИНН.

Экуменизм – наиболее трудно сопоставляемая с обмирщением болезнь. Как-то созрело мнение, что это ересь, или даже всеересь. Но эта ересь может быть представлена только учением о невидимой церкви или теорией ветвей. Ни того, ни другого не признает нынешняя иерархия. Эти учения решительно были отвергнуты на последнем Архиерейском соборе, причем самими же наиболее активными экуменистами. В чем же дело? А в том, что экуменизм – это не сформулированное учение о том, что все равно как верить, поселившееся в душах епископов и дающее «богатые» плоды безо всякого корня. Все равно, как и в кого верить, лишь бы не отрываться от мира сего, якобы ради благовествования Слова Божия в нем. А, по сути, это просто нежелание отрываться от мира погрязших в нем епископов, которые через туман ложного человеческого прогресса уже не видят Царства Небесного. Поэтому тут же рождаются басни о необходимости проповеди или даже хитроумнее: свидетельствования истины среди неправославных, на разных сборищах среди разных богохульников. В действительности, они ни о чем другом там не свидетельствуют, как о «своем поражении», по выражению одного из современных идеологов экуменизма, в понимании его как обмирщения. Духовенству жалко своих братьев: как это они погибнут – наши «братья», католики или протестанты? Они милостивее Самого Господа Бога. Более – это «жалко» относится не к геенне огненной, которая совсем почти исчезла из поля зрения обмирщенной церкви, а «жалко» в понимании временного разделения на земле. Как же мы будем считать себя истинными христианами, а тысячи хороших людей, наподобие доктора Гааза, будут считаться находящимися где-то вовне. Ведь не может быть такого, чтобы хорошие люди не принадлежали Церкви. Причина таких рассуждений, даже не рассуждений, а мыслей, ведь никто их явно не формулирует, в оторванности от Бога. Человеку, потерявшему живую связь с Богом, отпавшему от Организма, философия мира сего становится важнее, чем Евангелие, Предание Церкви, Святые Отцы.

Связь экуменизма и апологии ИНН в едином клубке обмирщения была раскрыта с высоты епископской кафедры. Так, Святейший Патриарх, глаголя явно не от себя, но от Бога, сказал следующее о нынешней дискуссии об ИНН: «...Так же, как в случае с участием Православной церкви в экуменическом движении, возникла дискуссия, которую подогревали множество брошюр и кассет, где этот вопрос был представлен в искаженном виде».

Поклонение маммоне порождает необходимость быть в мире с властями, которые в своих беззакониях все стремительнее удаляются от Божьего установления и все больше приближаются к заветной масонской цели: полному разрыву с Богом в империи Антихриста. Но любое сколько-нибудь серьезное деяние мироправителей будет вызывать либо молчаливую, либо озвученную поддержку приземленной части церкви. Сейчас церковь не видит множества беззаконных дел власти: насаждения разврата, культа насилия, размножения всевозможных религий, создание армии колдунов и экстрасенсов. Не слышит уже почти замолкающих криков и стонов ограбленных и фактически уничтожаемых. Имеется в виду не очередное высказывание, а то слово, которое достигает цели, дает мгновенный отклик в виде ненависти врага. Это не дело церкви, это не дело святителей? Вспомним свят. Иоанна Златоуста, не побоявшегося гнева царицы за виноградник вдовы. Что же и все эти вопросы объявить не вероучительными, а страдания святителя напрасными? Мы же видим сегодня, что отбирается не виноградник, но сама Россия. Не открыл преп. Феодор Студит дверь пришедшему к нему царю, обличенному в беззаконии. Но вместо этого мы слышим легенды о новой эре, о православных властях, которые щедро одной рукой раздают награды священнослужителям, а другой возжигают светильник на празднике Ханука.

Вот совершается мировое беззаконие: отбирается земля у самой России, готовится мировой концлагерь, где без ведома немногих уже нельзя будет ни покупать, ни продавать. Но разве можно обличать этих «немногих», но очень влиятельных? Легче обвинять тех, кто противится этому новому поклонению миру, так же, как противился ранее и противится теперь экуменизму. Это обличение не нарушает заветную связь с миром, не принесет вреда церкви в лице ее отдельных членов. Как не понимают те, кто радеет о «пользе» церкви, что их «польза» – это настоящий вред для нее, ибо отрывает от Церковного Тела, тех, которые хотели стать Ее чадами, но не смогли, искушаемые беззакониями иерархии. Каждое поклонение миру, делаемое ради «пользы» церкви, – это антипроповедь, убеждающая нестойких чад (или еще не чад) Церкви отвратиться от Нее. Эта «польза», о которой много говорили отдельные иерархи в последний исторический период церкви, является ложной пользой только для отдельных членов церкви-организации в их временном существовании и реальным вредом для их вечной жизни.

От одного христианина его коллеги по работе узнали, что должно поститься в среду и пятницу, но однажды они попали на прием, где присутствовал один владыка. Дело было в среду или пятницу, но владыка не лишал себя мясной пищи. Эти коллеги приступили к христианину и говорят: «Ты нас уверял, что нельзя есть мяса по средам и пятницам, а ваш поп его прекрасно уплетает, хоть его никто не заставляет и даже не предлагает ему за столом». Началось ИНН-насилие, христианин убедил коллег, что не надо проситься в электронный концлагерь. Через некоторое время они опять приходят и говорят: «Ты нас обманул: главный поп говорит, что можно вступать, и душе это не вредит». Разумеется, что бы ни говорили коллеги, они в душе верят больше своему соработнику, которого давно уже испытали на практике. А наши, как они выражаются, «попы», – этого испытания практикой не прошли, вот он и вред через пользу. Ради пользы, чтобы не смущать мирских, владыка все вкушал за столом, ради пользы в ИНН не нашли ничего страшного, а в результате просто потеряли доверие людей. Но: «Как бы ни слабела Церковь поведением своих членов, она незыблемо стоит на основании любви Христовой. Неся крест, христиане соответствуют своему имени, и мир, проникая в их ряды, забирает лишь своих». (Павел Проценко, Предисловие к книге еп. Варнавы (Беляева) «Тернистым путем к небу», стр. 35).

Не кажется ли вам, что эти слабые в вере, которых боялся соблазнить ап. Павел и предостерегал других: «лучше не есть мяса, не пить вина и не делать ничего такого, от чего брат твой претыкается, или соблазняется, или изнемогает», – совсем не заботят нашу иерархию. Она твердо выбрала направление: во что бы то ни стало укрепиться в мире сем. И как это часто бывает в случаях обольщения, сразу неизвестно откуда (вернее известно откуда) последовал отклик: вот вам православный глава государства. Конечно, может произойти любое чудо, всегда есть возможность появления новых Константинов. Но чтобы они появились, наверное, нужны столпы православия, такие как исповедник, а затем любимый советник царя Константина испанский епископ Осия Кордубский. Нынешнее время рисует другую схему для церкви: министерство милосердия в провинции мирового государства под названием Россия.

МИТРОПОЛИТ КИРИЛЛ:

«В обществе должны существовать и государственные социальные программы, и частные, и религиозные. Ведь дело в том, что наиболее часто задаваемый вопрос церкви: «почему вы не делаете того или другого», «почему вы не идете в тюрьмы, так активно, как должны были бы», «почему вы не строите приюты для детей», «почему вы не занимаетесь алкоголиками», «почему вы не реабилитируете тех, кто пришел из тюрем». Ведь это, общество ждет от религиозной организации. Если общество ждет от религиозной организации, то общество должно дать согласие на финансирование всей этой деятельности».

Не случайно сейчас только и ведется разговор о социальном служении церкви. Разумеется, такого служения не было и не может быть у церкви. Есть дела милосердия, которые совершаются на основе свободного выбора человека. И нет никаких социальных служений церкви в абсолютно несоциальном сообществе людей. Цель церковной организации – как можно полнее стать Телом Христовом и умножить число его членов, а не безликое социальное служение в мире сем. Социальное служение приносит мирские плоды его участникам, вот причина разговоров об этой деятельности. Но надо отметить, что если мы не будем отрываться от конкретного момента истории и конкретного места России, то эта ложная идея социального служения через призму этих конкретностей выглядит весьма и весьма неблаговидно. Десятилетиями мы наблюдаем, как в нашем государстве налаживается производство алкоголиков, наркоманов, преступников, с одной стороны, а с другой – нищих, бездомных, обездоленных. Заняться их утешением и предлагают церкви, в качестве своеобразного «министерства милосердия». Мы будем работать и производить все больше продуктов, а вы получать этот продукт, наблюдать, чтобы он не испортился, не причинил нам неудобства, а затем осторожно списывать. Неужели Церкви Христовой может быть уготована такая роль? Как всегда видим благие цели, которые прикрывают неблаговидную начинку совершаемому. «Вполне невинные будничные побуждения и самые прекрасные вещи в этой жизни, вера и благочестие, могут, утратив соль, удалять от Бога. Тогда архиереи разъезжают в каретах и черных «Волгах», псевдостарцы возбуждают вымышленные невротические страхи, не имеющие ничего с подлинной духовной проблематикой, двадцатилетние иеромонахи наставляют уму-разуму восемнадцатилетних девиц, умудренные советским бытием протоиереи проповедуют земную науку раболепствования и бегания от тягот бытия. Собственно, все это происходит сейчас» (Павел Проценко. Предисловие к книге еп. Варнавы (Беляева) «Тернистым путем ко спасению» стр. 35) Церковь всех зовет ко спасению, не отвергает заблудших, всегда готова оказать им и духовную и телесную помощь, но это не благотворительная организация в безбожном государстве. Цель церковной организации – открыть врата в Царство небесное мытарям и грешникам, а не обеспечивать всех бесплатной чечевичной похлебкой, обилие которой предполагается в обмен на забвение своего происхождения и предназначения.

Но новая роль требует и нового поклонения. Довольно борьбы за мир, пора брать мир. Конечно, многим скоро уже ничто не сможет повредить: ни внешние знаки, ни собственная совесть. И церковь уже планирует свою собственную информационную систему для быстрого реагирования периферии на приказы центра (тянуть что ли кабели от храма ко храму) и озабочена сбором налогов (уже подписывают какие-то соглашения между церковью и налоговыми службами ???). Интервью митрополита Кирилла, кажется, нам объяснило, что интересует церковь в органах современных мытарей, но пока Букаев не очень обрадовался этой инициативе. Пока... Наши иерархи люди мудрые и слов на ветер не бросают.

Да, хлопот у постоянно обновляющейся в своих курсах и стратегиях церковной организации будет достаточно много. Конечно, процесс преобразования в блудницу, восседающую ... достаточно долог и размазан во времени, но нельзя сказать, что он не затронет нас, да и уж сейчас не ставит нас перед необходимостью внутреннего выбора.

От церкви теперь не будут требовать принятия ереси или закрытия, храмов по просьбе верующих, а просто встраивания в систему. И принадлежащие к церковной организации с неизбежностью будут поставлены перед выбором: встраиваться или нет. Те, кто не встраивается, неизбежно будут вызывать неудовольствие паука – строителя, к которому сходятся все нити. Он будет дергать за нить паутины, и мы будем получать неудовольствие «встраивающейся» части иерархии, до тех пор, пока он не дернет слишком сильно, и либо нить оборвется, либо начальство организации найдет способ избавиться от надоедливых членов. Действительно: хватит вам приносить нам неприятности и ради пользы церкви, давайте-ка с наших глаз долой.

Но отделить от Церкви-Организма вне человеческих сил. Здесь, наверное, тайна существования Лаодикийской и Филадельфийской церквей. Существования одновременного. Да, это будет единственной пользой для церкви, за весь послеконстантиновский (константиновский закончился в 17 году) период ее истории. Церковная организация очистится от встраивающейся части и, пусть в малом числе, воссияет светом Церкви-Организма.

Святитель Киприан Карфагенский пишет: «Единство не должно дробиться; также не должно дробиться и одно тело, через разрыв связи, не должно разрываться на куски терзанием отторженных внутренностей; все что только отделилось от жизненного начала, не может с потерею спасительной сущности, жить и дышать особою жизнью» («КНИГА ОБ ЕДИНСТВЕ ЦЕРКВИ» Творения, стр. 249). Нельзя устраивать раскол по причине отношения к ИНН, и вообще, нельзя разделяться по какой-либо причине, кроме ереси. Но это разделение как раз хотят устроить определенные силы, которые церковному единству предпочитают единство с даже уже не безбожным, а антихристианским государством. Ведь проповедь номеров в церкви имеет своею целью подчинение внешним по отношению к церкви силам в ущерб церковному единству. Почему мы должны выполнять волю антихристианского государства, а не заботиться о внутреннем единстве?

Высшее выражение церковного единства заключается не в простом следовании истине, а в особом единодушии, которое является в реальном обладании Истиной, познании Ее, и скрепляется любовью познавших Духом Святым Истину. Такое единодушие было у апостолов: «Народу же веровавшему бе сердце и душа едина» (Деян. 4,32). Но такое единство не может быть установлено внешним способом, в виде приказа или запрета. Вспомним, что во времена свят. Григория Паламы запрещалось кому-либо кроме епископов говорить по вероучительным вопросам. На споры о сущности и энергиях вообще был наложен запрет. Но будущий святитель презрел эти запреты в борьбе с Варлаамом и Акиндином, и за эту ревность мы его и почитаем ныне. Не хотел он ради внешнего единодушия, ради «пользы» церкви отказаться от Истины, и кто с ним теперь сравнится? Все эти запреты и советы бессмысленны и вредны еще и потому, что споры являются результатом внутреннего разделения в церкви-организации. И одна часть реально принадлежит Телу Христову, другая часть отторжена от нее, что мы узнаем по отражению Истины Духом Святым или незнании Ее.

Поэтому, как бы не хотелось кому-то внешнего мира, но в конечном результате соборное мнение Церкви делит церковь на две части по принадлежности к Истине.

Вопрос об ИНН – это только вершина айсберга, за которой прячется громадная подводная часть, заключенная в словах апостола Иакова «Дружба с миром есть вражда против Бога! Итак, кто хочет быть другом миру, тот становится врагом Богу» (Иак. 4, 4). Христианам же, отказывающимся от служения миру, следует бояться провокации раскола, о пагубности которого предупреждает свят. Киприан. Отделение произойдет само, по воле Божией, в Ему одному известный момент, и это будет окончательной гибелью для той части церковной организации, которая сформирует церковь-блудницу. Но пока размежевание не состоялось, возможна борьба за человеческие души. Мы же, презирающие ценности мира, должны дать образ любви, образ единодушия, который является признаком обладания Истиной.