![]() ![]() |
* * *
Долгие годы непосредственного наблюдения и изучения подлинных материалов убедили меня в том, что русские коммунисты мало чем отличаются от западноевропейских: это явление общечеловеческого религиозного кризиса, это люди одной эпохи, одного поколения, одного идеологического уклада, сходного душевного настроения, сходного социального происхождения, сходной морали и единой политики. Недаром на верхах русской коммунистической партии было так много иностранцев и полуиностранцев, недаром руководители советской революции еще до ее наступления то и дело «удирали» за границу, посиживали в библиотеках, послушивали кое-какие лекции, напитывались Марксом, Энгельсом, Каутским, Бебелем и «развязывали себе руки» чтением о французской революции и почитыванием Ницше (последнего периода). Но главное, что единит их всех, - это полная неспособность к самостоятельному мышлению. Это относится к ним ко всем: русским, полякам, немцам, французам, итальянцам и англичанам. Они совершенно не способны к самостоятельному наблюдению и исследованию. Они получают свое «учение» в готовом виде, в качестве «догмы», которую они принимают раз и навсегда на веру. По существу, это догма Маркса, теоретически обоснованная им в «Капитале», практически развернутая им в статьях и брошюрах: Подготовка коммуниста состоит в усвоении этого чуткого готового умственного препарата и в натаскивании ума на революционное толкование его (эволюционное толкование даст «социал-демократа», меньшевика). Самому партийцу не позволяется думать об основах, умственная самодеятельность немедленно породит должное толкование, «уклон» или ересь. Итак, коммунист воспитывается на дедуктивном мышлении. Из дедукции, индукции и интуиции - он раз и навсегда присягает дедукции: это мышление, особенно если оно исходит из чужой мысли, является самым легким, самым пустопорожним: отвлеченным, мертвым и пассивным. Индукция наблюдает действительность, собирает единичные данные и пытается найти законы бытия. Интуиция созерцает живую жизнь, вчувствуется в нее и пытается узреть ее основы и истоки. Дедукция знает все заранее: она строит систему произвольных понятий, провозглашает «законы», владеющие этими понятиями, и пытается навязать эти понятия, «законы» и формы - живому человеку и Божьему миру. Сначала они навязываются в истолковании явления и в понимании жизни; а потом (революция) они навязываются людям и народам в порядке властных велений насилия и террора. Такое дедуктивное мышление есть величайший соблазн в человеческой культуре: соблазн отречения от живого опыта; соблазн самоослепления и мыслительной пассивности; соблазн умственного порабощения, покорности и унижения. Тот, кто хочет верно понять современную революцию, тот должен увидеть, что в основе ее лежит власть дедукции. Так, Ленин всю жизнь думал дедуктивно, усвоив догму марксизма в ее революционном истолковании, и последнее крупное сочинение его, писанное в 1917 году во время укрывания на крейсере «Аврора», - «О государстве» - поражает читателя своей бесплодностью и беспредметностью: оно посвящено дедуктивному издевательству над теми, кто смеет толковать Маркса не революционно, а эволюционно... Эта книга написана умственным рабом, о котором пророчески сказано у Аристотеля: «раб от природы тот, кто приобщен разуму лишь настолько, чтобы понимать чужие мысли, но не настолько, чтобы иметь свои»... И вот Ленин, раб от природы, высиживая на «Авроре» последние сроки и готовя русскому народу и всему миру невиданное в истории нападение и государственное порабощение, является нам как одержимый волевым зарядом и жаждою власти политический разбойник. Вот откуда у коммунистов это возвеличение Спартака, раба и гладиатора, предводителя 70000 восставших римских рабов, который наделал римскому правительству столько хлопот и погиб вместе со своим войском в 71 году до Р.Х. Ленин много читал, но «многознание не научает иметь ум» (Гераклит). Ленин много читал, но не учился наблюдать и созерцать: и все чтение его было бесплодно и насильственно. Он был типичный полуинтеллигент, усвоивший себе уклад сектанта-начетчика. И если ум есть сила суждения (самостоятельного суждения), вырастающего из индукции и интуиции, то ум его всю жизнь спал. Он жил чужою озлобленною и противоестественною химерою, которая родилась из зависти и властолюбия и которую радикальные полуинтеллигенты Европы вот уже сто лет принимают за последнее слово социальной мудрости. Нужен был провал во всероссийский голод и хаос 1920 -1921 года, нужно было восстание кронштадтских матросов, чтобы был поставлен растерянный и беспомощный вопрос о «новой экономической политике». И вот «ум» Ленина «проснулся» только под самый конец его жизни, когда люэс головного мозга «развинтил» его твердокаменные трафареты. Тогда он бессвязно признался, что нелепо вводить коммунизм в жизнь пролуграмотного народа, что «головка» его партии ничего не стоит, что социализм есть просто «кооперация» + «электрификация», и ушел из жизни недопроснувшимся к мысли и к духовной жизни злодеем. Дедуктивное мышление срослось в этом злополучном человеке с сифилитической паранойей. Паранойя есть тяжкая душевная болезнь, при которой человек не видит внешнюю живую действительность, как она есть, а пребывает в химерах и галлюцинациях. О паранойе у Ленина московские ученые говорили до его открытого заболевания. Один видный экономист писал ему в 1919 году в Кремль: «вы сифилитизировали Россию спирохетами лени и жадности». Другие говорили открыто, что Ленин живет марксистскими бредовыми идеями, что он хорошо понимает только шкурника и деморализованного негодяя в человеческой душе и на них-то и «делает ставку», но что здоровой, творческой, религиозно осмысленной и духовно мощной стихии человеческой души он не видит совсем. «Мир», с которым он считался, был его бредовый мир, выкроенный по Марксу. В этом мире не было ни добра, ни чести, ни благородства. И сам он жил звериным чутьем, волевым властолюбием и выдумками Карла Маркса. И нужна была вся духовная слепота наших дней, чтобы объявить его «планетарным гением» или провозгласить его (подобно католику Гуриану) «величайшим педагогом истории». Тот, кто жил под большевиками и наблюдал, тот, кто проходил через коммунистические пайки, распределители и уплотнения, кто на собственном опыте изведал чекистские допросы и тюрьмы - тот чувствовал себя непрерывно во власти неистовой догмы, рожденной из безбожия, зависти, нигилизма и властолюбия. Доктрина мести, уравнения и коллективизации пронизывает и доныне всю эту революционно-бюрократическую машину. Доктрина же эта должна быть принята на веру, вслепую. А для этого первым и основным условием было сложившееся и окаменевшее безбожие в душах людей, вера в Бога угасла, вера осталась пустою и ждала нового «откровения», и это новое «откровение» пришло в виде дедуктивной человеческой выдумки, подброшенной ослепшим народам в образе «научного марксизма», «диамата», «истмата», «ленинизма», «сталинизма» и прочих противоестественных и гибельных изобретений, - сущее торжество глупости над мудростью... Понятно, что веровать во все эти выдумки ни один человек с живым духом и образованием не мог. Это есть вера для полуинтеллигента или почти не интеллигента, для «раба от природы». И изумление коммунистов на съездах, подсчитавших свои умственные силы и пришедших к самым плачевным выводам (см. «Н.3.», с. 152, 161), производит доныне трагикомическое впечатление... Не могли же эти полуобразованные фанатики воображать, что за их озлобленными и разрушительными теориями пойдут духовно живые и образованные люди!.. Конечно, «сила солому ломит», и с самого начала находились такие, которые ради прокормления или карьеры притворялись коммунистами и бормотали или даже выкликали громко их пошлости. И как быстро все менялось в таком человеке: вот он уже избегает встреч с нами и не смотрит нам в глаза; на окаменевшей шее не повертывается свободно лживая голова; слова его стали партийно-трафаретными поступки - двусмысленно-фальшивыми; он внутренне презирает сам себя и скрывает это от себя самого, и боится, что мы заметим в нем эти добровольно принятые им рабские черты. А партийные не верят ему, не уважают его, отнюдь не считают его «своим» и только пользуются им как полезным наймитом - впредь до нежданного ареста и расстрела. Но такие перебежчики - не коммунисты: они симулянты из корыстных побуждений, холопы поработителей, человеческие обмылки... И их образованность только оттеняет низкий умственный уровень настоящего коммунистического «кадра»... |
| |
Copyright © 1998 - 2023 Все права защищены сохранены
|