Русская Идея

Архиепископ Андрей Кесарийский

Толкование на Апокалипсис

Выбрать шрифт:

Изменить размер:

Увеличить шрифт     Уменьшить шрифт

П Р Е Д И С Л О В И Е

Часто, когда многие, по любви ко мне имевшие лучшее, чем должно, о моем разумении мнение, просили истолковать Апокалипсис Иоанна Богослова и применить видения ко временам, бывшим после него, я откладывал взяться за то, что выше сил моих, зная, что изъяснение таинственно виденного Святым и имеющего исполниться в будущее время есть дело великого и просвещенного Божественным Духом разума. И если писания древних пророков, уже многими истолкованные, еще полны незримой глубины тайн до того дня, когда знание, еже отчасти, упразднится, и настанет совершенное, хотя большинство их повествует о первом пришествии великого Бога и Спаса нашего (впрочем некоторые и из них говорят о втором Его пришествии), то не окажется ли дерзостью, особенно со стороны лица, непричастного пророческому Духу, изъяснение того, чему не видно и конца. Но так как послушание лучше жертвы (Екклес. 4,17), упование же, по Апостолу, не посрамит (Рим. 5, 5), а любы николиже отпадает (1 Кор. 13, 8) то, будучи связан с твоею, Макарий, богоугодною душою чрез эту любовь и, надеясь ради нее получить восполнение недостатков и награду за послушание - сей плод любви, кратко с помощью умудряющего Бога, выполню мне повеленное.

Во-первых, и сам ты знаешь, всякое Божественное Писание дано Духом в трояком виде, как троечастен и человек. Как бы некоторое тело его составляют буквы и подлежащий чувству рассказ, как бы душу - образные, переносящая читателя от чувственного к мыслимому, выражения и как бы дух его - указание и созерцание самого возвышенного - будущего: первое приличествует сущим под законом, второе - сущим под благодатью и третье - блаженному состоянию, в котором царствует дух, поборовший все плотские помыслы и движения. Первое занимается передачею событий, уже совершившихся, но не редко и не мало украшается и предтекущими образами истины; второе - поучениями приточными и другими подобными учительными рассуждениями, как напр.: терния прозябают в руце пьяницы (Притч. 26, 9), или: усрамися Сидоне, рече море (Исаiя 23, 4) и т. п.; третье же, т. е. духовное, по преимуществу заключается в Апокалипсисе Иоанна Богослова. Правда, вместе с историческим и образным видимо оно во множестве и у других пророков, но здесь в особенной мере преизобилует; посему Богом и поведано возвещать его только совершенным в знании. Потому же и мы приступаем к изъяснению виденного блаженным Богословом не как постигшие глубину сокрытого в нем духа, ибо не осмеливаемся и не имеем в виду даже изъяснить всего сказанного в буквальном смысле, но желаем только дать упражнение уму в дальнейшем стремлении, презрении, как непостоянного, настоящего и желании будущего, как вечного, совершенное же познание сего предоставляем Божественной премудрости, знающей и те времена, в которые исполнится предсказанное, испытание нами коего запрещено Апостолами.

Предприняв cиe ради послушания, настоящее сочинение мы разделили на двадцать четыре слова и семьдесят две главы по троечастности существа,- телу, душе и духу, двадцати четырех старцев, которыми, как подтвердится ниже, обозначается полнота благоугодивших Богу от начала до скончания века. Дальнейшие же рассуждения о сей Боговдохновенной книге считаем совершенно излишними, потому что ее достоверность засвидетельствовали блаженные Григорий Богослов и Кирилл и еще древнейшие: Паппий, Ириней, Мефодий и Ипполит. Заимствовав от них повод, почему в некоторых местах и привели их рассуждения, приступили и мы к сему труду. А ты, человек Божий, вознагради своими молитвами труд, много, как думаю, содействующий сокрушению чрез напоминание о наградах праведникам и наказаниях грешникам.

Подписка на обновления: