Выбрать шрифт:
Для более точной обрисовки творческой силы социализма позволительно и уместно задать себе вопрос: что могут дать новейшие формы демократической идеи, если бы им суждено было хоть такое торжество и власть над миром, какие либеральный демократизм получил с 1789 года? Само собою, это рассуждение чисто гипотетическое и имеет целью показать не действительное будущее, а лишь возможное по внутренней логике передовых демократических учений.
Не предсказывая этого будущего, мы не должны, однако, забывать, что оно действительно возможно. Общая тревога по всей Европе каждое Первое мая, ряд революций, уже бывших, несомненный громадный рост революционных партий во Франции и в Англии, ни на минуту не прекращающиеся успехи социального демократизма в Германии — длинный ряд многозначительных фактов показывает, что это движение нарастающее. Можно спорить о том, избежимо или неизбежно его торжество, но сомневаться в его возможности было бы прямо легкомысленно.
Предположим, стало быть, что течение следует своим современным руслом. Чего мы можем от него ожидать?
Несмотря на чрезвычайную распространенность анархических идей, чистых или смягченных, едва ли возможно предположить, чтобы какой бы то ни было европейской стране анархизм угрожал серьезным переворотом в ближайшем будущем. Анархисты могут убивать, поджигать, взрывать, производить бунты, но они по принципу не хотят организоваться, а потому, конечно, всегда будут подавляемы организованной силой до тех пор, пока идея общества не превратилась в нечто возбуждающее всеобщий ужас и отвращение. Такой же момент можно себе представить разве только после торжества социальной демократии. А до тех пор, пока общество находится приблизительно в современном состоянии, анархизм в нем будет составлять лишь хроническую разъедающую болезнь.
Настоящей опасностью в более близком будущем, на первой ступени, угрожает не анархизм, а социальный демократизм. Это движение разгромить вовсе не легко и даже едва ли возможно иначе, как нравственным воздействием, потому что во всем, что касается силы, оно может посчитаться с кем угодно.
Социальный демократизм ставит себе цели, значительная часть которых вполне осуществима (именно в области экономической). В действии он совершенно практичен. Конечно, есть и у него фразы вроде толков о будущем уничтожении государства, о свободе, равенстве и т. п. Но эти фразы ему нисколько не мешают, а, напротив, помогают. Без этих невинных украшений он мог бы показаться чересчур грубым и оттолкнуть от себя массы. Эти фразы льстят самолюбию рабочих и дают им возможность помечтать на возвышенные темы. А между тем ничему практическому это не мешает, потому что отодвигается в отдаленное будущее. В ожидании же будущего социальная демократия складывается в организацию со своим начальством, с подчиненными, с дисциплиной, которой позавидует иная армия. Какого бы то ни было опасного, рискованного шага эта организация по принципу избегает, усвоила тактику бить только наверняка, только имея превосходство сил и до поры до времени — по возможности легально. Успехи ее общеизвестны. Партия уже теперь организовала миллионы населения.
Переворот по системе социальной демократии тем более легок, что он не может устрашать даже весьма значительного числа малоимущих «буржуа». Партия и теперь содержит массу людей на жалованье, а в будущем ставит план гигантской организации страны. При этом потребуется, очевидно, огромнейшее число всевозможных «заведующих», «управляющих», «комиссаров» и т. д. Всякий ловкий человек вправе ожидать себе здесь теплого местечка. В общей сложности социальная демократия имеет умных вожаков и послушную массу, и если социалистический переворот намечен в судьбах человечества, то его произведет, конечно, эта партия.