Светлана Шишкова-Шипунова

Недавно столичные демократы отмечали маленький юбилей – пятилетие «Демократической платформы в КПСС». В очередной раз прозвучал тезис о том, что партия, дескать, «не поддавалась реформированию». Раньше мы слышали этот тезис из уст А.Н. Яковлева и Горбачева, оправдывавших таким образом ликвидацию партии.

Правда ли, что КПСС не поддавалось реформированию?

Начнем с того, что на протяжении своей истории партия менялась, реформировалась неоднократно. Разве партия дореволюционного и послереволюционного периода – это одно и тоже? Конечно, нет. Разве сталинская ВКП(б) и хрущевская КПСС – это одна и та же партия? Этому вопросу можно посвятить целое исследование, и вывод его будет однозначным: партия никогда не была застывшим организмом, она менялась вместе с жизнью: менялись даже ее наименования, организационная структура, функции, менялись программы и устав, менялись прежде всего кадры.

Что действительно оставалось неизменным, так это «руководящая роль» партии в обществе. Однако теперь, уже имея перед глазами опыт многопартийности и департизации, мы лучше, чем когда-либо, понимаем, что именно это условие позволило нашей стране осуществить такие грандиозные проекты, как коллективизация, индустриализация, освоение целины, Сибири, космоса, победить фашизм и прожить почти 50 лет без войны. Даже самые злые критики КПСС никогда не отрицали ее реальных достижений, ставя в вину партии лишь то, какой ценой, какими жертвами добывались победы. Но как быть, спрашиваем мы сегодня, с той ценой и теми жертвами, которые наше общество уже заплатило всего за четыре года демократизации?

Возвращаясь к вопросу о реформировании, надо отметить, что при всей своей массе и неповоротливости КПСС была все же организмом достаточно мобильным, в принципе способным к саморегуляции. Застой произошел где-то в середине семидесятых.

Если бы Брежнев вовремя ушел с поста генерального секретаря, омоложение руководства партии произошло бы давно, как раз в середине 70-х. А смена руководящего состава всегда влечет за собой перестройку, пусть не такую громкую, «революционную», как затеял, придя после череды старцев к власти, Горбачев, но все же – перестройку.

Главная вина Брежнева и его окружения перед партией и народом в том и состоит, что они не ушли своевременно, не дали хода более молодому поколению, которое вместе с ними и состарилось на вторых, третьих, пятых ролях.

По большому счету истоки застоя партии в этом. Перестройка могла начаться на десять лет раньше и, возможно, далась бы меньшей кровью и привела бы к совсем другим результатам.

В то же время о мобильности партии говорит тот факт: что стоило только стать у руля КПСС сравнительно молодому Горбачеву (в 1985 году ему было 54), как в довольно короткий срок сменился и не один раз весь соствав Политбюро, секретарей ЦК, руководителей партийных организаций в регионах.

Приведу в пример опять-таки Краснодарский края. При Брежневе в течении почти 10 лет краем бессменно руководил С.Ф. Медунов. За те 13 лет, что прошли после его снятия с должности первого секретаря крайкома, на Кубани поменялось уже 8 (восемь!) «первых лиц».

В партийные аппарат пришли тогда 25-30-летние люди, уже в силу своего возраста готовые к новым, демократическим формам и методам работы. Но, видимо, необходимо было тотальное обновление, внеочередная отчетно-выборная кампания в партии, внеочередной партийный съезд, чтобы сменить весь состав выборных органов – от первичек до ЦК. Кстати, многие коммунисты высказывали такое предложение, но не были услышаны.

За все время перестройки состоялось два съезда КПСС – XXVII (в 1986 году) и XXVIII (в 1990 году). Вышло так, что первый из них прошел слишком рано, когда в партии и в обществе было еще все спокойно, а второй – и последний в истории КПСС – слишком поздно, когда партия уже практически потеряла власть. К тому времени компартии союзных республик уже объявили себя суверенными, и XXVIII съезд стал, по сути, съездом конфедеративной партии, неспособной ставить общие цели и решать общие задачи.

Между этими двумя съездами партия была фактически уничтожена, августовские события 1991 года послужили лишь удобным поводом для окончательной ее ликвидации.

Но существовала ли вообще программа реформирования КПСС? Да, существовала, Горбачев обнародовал ее на той же XIX Всесоюзной партконференции. Главной ее идеей была демократизация всей внутренней жизни КПСС. Если бы эту программу успели реализовать, мы, возможно, имели бы сегодня крепкую, вполне демократичную, обновленную политическую партию. Но реализованы были почему-то в основном те мероприятия, которые не укрепляли, а ослабляли партию.

Особый вред нанесла буквально навязанная Горбачевым идея совмещения постов первых секретарей и председателей Советов. Это была хитрая ловушка. Лучшие, наиболее опытные кадры выманили таким образом из партийных органов в Советы. Но когда они оказались перед выбором: оставаться ли в партийных органах или окончательно перебираться в Советы (после отменяя 6-й статьи совмещение постов стало невозможным), сам ЦК рекомендовал: уходите в Советы. Там они и погибли, в переносном, конечно, смысле, поскольку погибли сами Советы. Произошло таким образом колоссальное распыление кадров в партии, а по сути – устранение их от дел.

Партия могла и должна была реформироваться. Кстати, многие коммунисты соглашались тогда с Б. Ельциным, который говорил, что КПСС надо было начинать перестройку с себя.

Возможно, на том этапе политическую реформу стоило сосредоточить именно на реформировании КПСС, но таком, которая бы ее укрепила, а не разрушила. Не исключено, что в ходе этого реформирования на базе КПСС сложилось бы две партии, ведь раскол реально существовал, вспомните Демплатформу и Марксистскую платформу в КПСС. Но тогда это были бы две крупные партии, которые могли бы, конкурируя между собой, пойти на выборы.

КПСС не дали реформироваться, сознательно затягивая свободные выборы в ней, проводя меры на подрыв, а не на укрепление и демократизацию ее основ. Предательский уход Горбачева после Фороса, позорный самороспуск ЦК, мучительная и неприглядная агония, которую прервал указ Ельцина о запрещении КПСС...

Таков бесславный конец некогда могущественной правящей партии.