Святитель Филарет Московский (Дроздов)

В верноподданнической присяге нашей мы, пред всевидящим Богом, даем клятвенное обещание верности благочестивейшему Самодержцу. И чем больше все мы дорожим верностию Царю, тем более каждый из нас должен позаботиться и о том, чтоб иметь это качество в полной силе и чистоте. Верность Царю и закону должна быть полная, соблюдаемая всегда и во всем, как в великом, так и в малом, даже до самопожертвования.

О ходе и развитии этой нравственной доблести мы имеем от Сердцеведца Бога следующее глубокое наблюдение и откровение: «верный в моле, и во мнозе верен есть: и неправедный в моле, и во мнозе неправеден есть» (Лк. 16, 10). Не примечают сего недальновидные. Изменить Царю, Отечеству на войне, расхитить государственное сокровище, осудить невинного на тяжкое наказание – такие и подобные вопиющие неверности против Царя, Отечества и закона поражают всякого, и потому самая тяжесть преступления входит в число средств, предохраняющих от покушения на оное. Но не делать дел Царской службы и пользоваться воздаянием или наградою за службу; ввести виды личной корысти в распоряжение делами и средствами общественными; принять в суде ходатайство вместо доказательства и оправдать неправого – это, говорят, небольшие неточности, не препятствующие верности в делах наиважнейших... Не обольщайте себя! Эти небольшие неточности не очень малы, особенно потому, что они беременны большими неверностями. Эта неопасная, по-видимому, неправда в мале ведет за собою пагубную неправду во мнозе. Ибо непреложно слово Спасителя: неправедный в моле и во мнозе неправеден есть.

Истину сего объясним видимым примером. Обыкновенно внимательнее, тщательнее берегут одежду еще чистую, нежели получившую пятно, которая потому уже легко обрекается на употребление, подвергающее умножению пятен. Так бывает и с одеждою души, и с совестию содеянного: есть внутреннее побуждение беречь ее, когда она чиста; есть и особенное удовольствие в сем хранении; есть особенная для сего сила, поелику к чистому близка благодать Божия, укрепляющая и охраняющая. Но как скоро пало на одежду вознерадевшей души хотя одно пятно неправды, душа уже не имеет такой, как прежде, бодрости, ни так же близкой благодатной помощи к охранению себя от второго и от третьего нравственного пятна. При повторении действий неправды чувство нравственное притупляется; око душевное темнеет; глазомер различения между малою и большою неправдою становится менее верным; приходит злая привычка. Вот каким образом нравственное направление, попускающее неправду в мале, имеет прямым исходом неправду во мнозе.

Еще удобнее понять другую половину изречения Христа: верный в мале и во мнозе верен есть. Ибо всякая сила, при повторяемых опытах, переходящих от меньшего к большему, сама собою развивается, возрастает и достигает возможного совершенства. Так и постоянно действующая верность в мале, естественно, оказывается верностию во мнозе, что особенно видно бывает при обстоятельствах, благоприятствующих ее проявлению.

Важная принадлежность истинной верности есть готовность к самопожертвованию. Кто верен только в пределах собственной безопасности, верен вполне только самому себе. Верность, не расположенная к самопожертвованию, становится ничтожною в случаях, когда наиболее нужна и была бы благотворна, когда с особенною светлостию могли бы открыться ее красота и величие. Защищение Царя и Отечества против воюющего врага невозможно без решительной готовности пожертвовать жизнию за спасение защищаемых. Но и в мирных отношениях внутри Отечества верность не обеспечена, если не усилена до готовности к самопожертвованию. Надобно ли, например, в суде или в начальствовании правого, но немощного защитить от неправого, но сильного соперника или преследователя, – кто может это исполнить? Без сомнения, только тот, кто решился лучше подвергнуться гонению, нежели предать гонимую невинность. Надобно ли пред лицом сильных земли высказать не согласную с их мыслями и желаниями, но спасительную для общества истину, – кто может сделать это? Без сомнения, только тот, кому приятнее пострадать за истину и общее благо, нежели сохранить себя в покое с ущербом блага общественного.

Доблестному подвижнику добродетели надо всегда содержать в памяти обетование и заповедь Небесного Царя: «буди верен до смерти, и дам ти венец живота» (Апок. 2, 10).